Рейчел повернулась и пошла прочь. Выходя из кухни, она почувствовала, как ее начала бить мелкая дрожь, и удивилась, что успела так быстро дойти до крайности, позволив напряжению, усталости и огорчениям так подействовать на нее.
Жан-Люка не было уже пять дней. Сегодня ей исполнилось двадцать пять лет, и никто даже не вспомнил о ее дне рождения. Конечно, глупо расстраиваться по такому поводу.
Она проснулась, полная каких-то чудесных предчувствий, и сразу бросилась смотреть почту, надеясь получить хотя бы открытку. Как было бы мило: несколько строк от Жан-Люка. Ведь единственное, что она получила от него, — то злополучное письмо, открывшее ей, что между ними все кончено.
В почте ничего не оказалось, даже счетов. Чего она, собственно, ждала? Цветов? Лент? Воздушных шариков? Правда, Рейчел не была уверена, сообщала ли Жан-Люку дату своего рождения. Тем не менее все равно ждала.
Проходя через холл, она заметила, что портье нет на месте. Две супружеские пары дожидались его. Рейчел оправила на себе тонкое зеленое платье, улыбнулась самой приветливой улыбкой и сама занялась оформлением вновь прибывших.
Время шло. Портье как в воду канул. Рейчел закипала. Ее бросило в жар, она все больше раздражалась: регистрационной книги не было на месте, телефон звонил как оглашенный.
— Никогда больше не оставляйте пост, не найдя замены! — отрывисто выпалила Рейчел, когда портье наконец появился в дверях. — Вы достаточно опытны, чтобы понимать, ваше присутствие здесь жизненно важно. Вы первое лицо, встречающее посетителя, и, как правило, формируете основное впечатление обо всем отеле. Не могу поверить, что множество так называемых профессионалов так легко нашли здесь работу!
Она прервала свою отповедь на полуслове, краем глаза заметив Жан-Люка. Видимо, у нее галлюцинация…
Нет. Не галлюцинация. Сердце Рейчел подпрыгнуло. В двери отеля входил Жан-Люк с кожаным портпледом в одной руке и черным кейсом в другой.
Их глаза встретились. Рейчел захлестнула такая волна чувств, что она чуть не упала в обморок. Неизвестно, что в конечном счете оказалось тяжелее перенести, изумление от его внезапного появления или тоску разлуки.
Жан-Люк был одет в белую рубашку-поло, подчеркивающую его бронзовый загар, и синий, под цвет брюк, кашемировый пуловер, облегающий широкие плечи.
Облегчение, которое Рейчел испытала при появлении Жан-Люка, казалось буквально осязаемым. Ей хотелось броситься ему на шею.
Жан-Люк чувствовал ее напряжение. Он все время думал об их отношениях, пока был далеко от нее: как лучше сохранить их любовь, как поддержать, какие ошибки прошлого можно исправить.