Коннер заговорил со стариками за прилавком, повернувшись к Хилари в профиль. Сегодня он не побрился, и тени над верхней губой и на подбородке придавали его мужественному облику какую-то трогательно-домашнюю ноту.
— Как вы думаете, будущему малышу понравится такая кукла? — неожиданно спросил он, взяв в руки одного из деревянных младенцев.
Девушка вспыхнула. Что, если Коннер заметил, как бесцеремонно она его разглядывала?
— Конечно, — быстро ответила она, стараясь не показать ни смущения, ни удивления. — Только вдруг родится мальчик?
— Хилари, что за предрассудок? — расхохотался Коннер, открывая бумажник и доставая оттуда несколько крупных купюр. — Разве мальчики не играют в куклы?
— Нет, сэр, — твердо вступил в разговор старший из продавцов. — Любой мальчишка в здравом уме скорее умрет, чем возьмет на руки куклу!
Коннер расхохотался еще громче и вручил деньги флегматичному продавцу.
— Хорошо, если родится мальчик, можете оставить куклу себе. — Коннер протянул ей куклу, и Хилари взяла игрушечного малыша на руки. — Держите крепче! Теперь она — ваша маленькая дочка, вам надо с ней подружиться!
Хилари едва удержалась, чтобы не швырнуть куклу ему в лицо. Что-то в этой глупой сцене раздражало ее донельзя. Может быть, сам Коннер, меняющийся прямо на глазах? Еще пять минут назад она считала его самым угрюмым и высокомерным из когда-либо виденных мужчин, а сейчас он, забыв о солидности и достоинстве, дурачится с куклой! А может быть, дело в том, что вид Коннера с младенцем на руках вызывает у нее вздорные и совершенно ненужные мысли.
Коннер нахмурился.
— Где ваш материнский инстинкт? — Он взял ее за руку и согнул в локте, показывая, как следует держать малыша, затем бережно уложил куклу ей на руки. — Вот, — сказал он, отступая назад, чтобы полюбоваться результатом. — Так-то лучше!
— Ну что, мистер Большая Шишка, — раздался вдруг хриплый голос из-за соседнего прилавка, — подойдешь ко мне или нет?
Коннер обернулся на голос, исходивший от высокого, худого как щепка старика в мягкой шляпе, который сжимал в крепких, на удивление белых зубах незажженную трубку из кукурузной кочерыжки. Это был типичный старый крестьянин, словно сошедший с картинки из детской книги.
— Или теперь, купив землю, по которой мы ходим, ты зазнался и забыл старых друзей?
Коннер широко улыбнулся и направился к прилавку, заставленному причудливыми деревянными фигурками.
— Нет, старина, я еще не купил эту землю. — Отодвинув несколько фигурок, он присел на край стола. — И, если будешь трепать языком, так и не куплю!