Птицелов стал стаскивать с себя одежду. Бросил в ящик залатанную ветровку, что верой и правдой служила ему не один год, вытащил из-за пояса тесак. Зашелестело доброе стальное лезвие, радуясь тому, что его наконец-то достали на свет.
Куда это? — спросил у застывшего капрала.
Вику выронил лорнет и присел так, словно ему двинули ногой под дых.
Массаракш-и-массаракш! — проговорил сдавленным голосом. — Вы куда смотрели, гельминты безглазые?
Капрал схватился за кобуру. А Птицелов улыбнулся:
Тут сталь хорошая, имперская. Вернете мне потом, лады?
Тесак забрал капрал. Пока Птицелов раздевался, Вику ходил вокруг мутанта, делая замеры при помощи маленького приборчика, умещавшегося в ладони. Приборчик трещал и хрипел.
Ну! Покажите мне здесь хоть какую-нибудь мутацию! — воскликнул Вику, когда вся одежда Птицелова оказалась в ящике под крышкой с нарисованным черепом на фоне поганки-мутанта. — Вы видите, капрал, хоть одну морфологическую аномалию? Где антропометрические нарушения, диспропорции и асимметрии?
Видя замешательство капрала, Птицелов пришел ему на выручку:
— У меня шесть пальцев на ногах.
И что? — насел на него Вику. — И что, спрашиваю? У моего прадеда тоже было по шесть пальцев на ногах! У племянника — по шесть пальцев на ногах! И кем они были, и кто они есть? Прадед — начальник канцелярии Императорского Адмиралтейства; награжден тремя орденами за заслуги. Племянник — кадет бывшего военного училища имени Доблести Отцов, а ныне — защитник Отечества, младший ротмистр, гордость семьи, служит в гвардейской танковой дивизии. А вы говорите: шесть пальцев!.. Шесть пальцев — это, между прочим, признак благородства. Аристократическая кровь дает о себе знать таким образом! Вы, часом, не аристократ ли? — он сверкнул лорнетом в сторону нагого Птицелова.
Он сказал, — ответил капрал, — что зовут его Птицелов и что он сын некого Сома. То есть фамилии своей не знает. Ничего-ничего, — стоял на своем Вику, — Маршала от инфантерии при дворе Кирогу Второго звали Белка Сердцеед. Имя нисколько не помешало ему сделать карьеру. Так… Открыть рот! Закрыть! Сколько лет?
Чего? — не понял Птицелов.
Сколько лет тебе?
А… — Птицелов почесал затылок. — Шестнадцать прошлой весной стукнуло.
Шестнадцать? — Вику снова поднес лорнет к лицу. — Никогда бы не дал… Здоровый такой конь, лет на двадцать пять выглядишь. — Он покопался в кармане накидки, вытянул за кольцо связку ключей. Подошел к запертой двери, открыл замок. — Раньше порядок был: мутанты не подходили к заставе и на пушечный выстрел. А теперь — блажь! Видите ли, для борьбы с разрухой необходимо мобилизовать все имеющиеся ресурсы. Вот и прут с юга, точно медом у нас намазано… А наше сердобольное правительство, в котором одни выродки, массаракш, готово впустить во внутренние районы кого ни попадя… На каждой заставе поставили по медработнику в воинском звании. Я, видите ли, обязан оказывать помощь беженцам с юга, в том числе — мутантам. Кроме этого, на мне первичная санобработка и дезактивация… Впрочем… чего это я распинаюсь перед тобой, неучем?.. Тряпье твое фонит ведь. И хорошенько, к слову, фонит! Сам тоже фонишь. Так что, марш под душ и не забудь помыть за ушами!