Слыхал, — отозвался Облом. — Еще в первом классе гимназии… А с чего это она тебя замучила?
Вот слушай…
И Птицелов как на духу рассказал Облому о похищении Лии.
Девчонка погибла, — ответил на это Облом. — Не тешься пустой надеждой, Птицелов. Обманывать тебя ведь нет смысла?
Птицелов помотал головой.
Тогда и самому себе не лги, — продолжил Облом. — Я знаю, о чем говорю.
Вот интересно, почему ты так уверен?
Много знать хочешь, мутоша, — буркнул Облом и харкнул в реку.
Циркуля они вернули, — пожал плечами Птицелов. — Может, и Лию тоже… — он вдруг встрепенулся, неожиданная мысль ввела его в ступор. — А если я сейчас здесь, а Лия… Лия вернулась…
Ему захотелось прыгнуть в воду. Затем рвануть сквозь джунгли — подальше от оранжевых комбинезонов, от ржавой баржи, от грязно-зеленой реки. Домой! Домой…
А потом подойти к Колдуну и спросить: откуда у тебя, мил человечище, такие глазищи? Желтые-желтые, с узким зрачком змеи. Как у тех человечков из кошмара Циркуля. Из нормального такого и вполне реального кошмара…
Значит, вид на жительство — это не единственное, о чем ты мечтаешь? — усмехнулся Облом. — Слушай! А отправь-ка почтового голубя в свои края. Вдруг она и на самом деле вернулась!
Да иди ты… — буркнул Птицелов, темнея лицом.
Поверь мне, друг-мутант, и не задавай лишних вопросов. — Облом огляделся: не подслушивают ли их? Никого поблизости не оказалось. — Они давно уже никого не возвращают… — проговорил громким шепотом. — Раньше возвращали, а теперь нет. Почему — не известно. Понял?
Не врал Облом, и рад был бы Птицелов, чтобы хитрый дэк ему «ложки гнул», как частенько делал раньше. Но нет, излагал чистую правду.
И теперь не скажешь, откуда все это знаешь?
Не клянчи, мутоша, все равно не скажу.
Ладно… — сказал Птицелов. — А еще меня совесть мучает из-за Циркуля.
Из-за Циркуля-то с чего?!
Он спросил меня: правда ли то, что его похитили, или просто бред?
А ты?
Ля сказал, что правда.
Облом присвистнул.
Так ты думаешь, он из-за этого и вены?..
Не знаю, — буркнул Птицелов.
Да не парься ты, мутоша, — сказал Облом — Он в любом случае, законченный псих был… Не даром же в «Волшебном путешествии» участвовал Профессор Мегу на него нахвалиться не мог…
А ты и про «Волшебное путешествие» знаешь? — удивился Птицелов.
Еще бы! — Физиономия Облома расплылась в самодовольной улыбке. — Я эту бодягу и придумал!.. Что, ложки гну, а?!
Птицелов потряс головой.
Не-ет…
То-то!
Помолчали.
Мировой Свет быстро тускнел. На круче замерцали редкие огоньки городка. Птицелову невольно вспомнился рассказ покойного Циркуля — чернота, засеянная ледяными искрами. Вздохнул: не похоже. Обычные тусклые огоньки среди развалин. Почти как у них в поселке мутантов. Только здесь электричество есть. Даром, что от города осталась лишь кучка жалких домишек. Большая деревня, а не всеимперская здравница, массаракш…