Только подумайте, сказала она себе, старый добрый психоаналитик смог ему помочь. Невероятно забавно. Застегивая блузку, она дрожала от холода и веселого возбуждения одновременно. Дейнджерфильд, лежащий на кушетке в сателлите, бормочущий о своем детстве… О боже, подумала она и поспешила назад в гостиную, чтобы ничего не упустить.
Эндрю перехватил ее в холле.
— Помехи, — сказал он. — Ничего не слышно.
— Почему? — Она испугалась, веселья как не бывало.
— Нам повезло, что мы вообще его поймали. Но я думаю, что с ним все в порядке.
— Ох, — сказала она. — Я так боюсь. А вдруг опять что-нибудь случилось?
Эндрю сказал:
— С ним все хорошо. — Он положил свои большие руки ей на плечи. — Ты же сама слышала, какой у него был голос.
— Этот психоаналитик, — сказала она. — Он заслуживает медали первой степени за героизм.
— Да, — мрачно согласился он. — Психоаналитик — герой, заслуживает самой высокой награды. Ты абсолютно права.
Он помолчал, все еще держа ее за плечи, но уже на некотором расстоянии от себя.
— Извини за то, что я грубо разбудил тебя и вытащил из постели, но я знал, что ты сама захочешь услышать Дейнджерфильда.
— Да, — согласилась она.
— Ты все еще настаиваешь, чтобы мы уехали подальше? К самому Лос-Анджелесу?
— Ну… — сказала она, — у тебя ведь здесь дела. Мы можем задержаться ненадолго. Посмотрим, как будет чувствовать себя Дейнджерфильд.
Она все еще боялась, все еще беспокоилась из-за Хоппи.
Эндрю сказал:
— Никто никогда не может быть абсолютно уверен ни в чем. Это-то и делает жизнь проблемой, не так ли? Посмотрим правде в глаза: Дейнджерфильд смертен. Когда-нибудь он должен будет умереть в любом случае.
Он посмотрел на нее.
— Но не сейчас, — ответила она. — Если это произойдет позднее, через несколько лет, я смогу выдержать.
Она держала его за руки, а затем наклонилась вперед и поцеловала. Время, думала она. Любовь, которую мы испытывали друг к другу в прошлом, наша любовь к Дейнджерфильду сейчас и в будущем… Плохо только, что это бессильное чувство; жаль, что оно не может автоматически подлечить его и звучать в нас далее — это чувство, которое мы питаем друг к другу — и к нему.
— Помнишь день Катастрофы? — спросил Эндрю.
— Конечно, — ответила она.
— Какие-нибудь новые мысли об этом?
Бонни сказала:
— Я решила, что я тебя люблю.
Она резко отодвинулась от него, покраснев из-за того, что произнесла такое вслух.
— Хорошенькое дельце, — прошептала она. — Я увлеклась; пожалуйста, извини меня, мне надо прийти в себя.
— Но ты подразумевала именно это, — понимающе сказал он.
— Да, — согласилась она.