Не стоило также забывать о радиации.
Облака над его головой медленно плыли на север. Он знал, что облака радиоактивны, но, казалось, они были слишком высоко, чтобы как-то повлиять на жизнь внизу, на его жизнь и жизнь этих кустов и деревьев вдоль дороги. Может быть, все мы через несколько дней лишимся сил и умрем, думал Эндрю Джилл. Может быть, это только вопрос времени. Стоит ли прятаться? Не лучше ли повернуть к северу и попытаться убежать подальше? Но радиоактивные облака идут именно на север… Я лучше останусь здесь, сказал он себе, и попытаюсь найти какое-нибудь пристанище. Вроде бы я когда-то где-то читал, что этот район наименее опасен: воздушные потоки проходят в глубь материка к Сакраменто, минуя Вест-Марин.
Пока что ему не встретилось ни единого человека. Только та женщина — единственное человеческое существо, которое он видел после падения первой мощной бомбы, после того, как осознал, что происходит. Ни машин, ни пешеходов. Но они скоро покажутся, думал он. Скоро тысячи людей начнут подниматься сюда, умирая по пути. Беженцы. Может быть, надо как-то подготовиться, чтобы помочь им… Но у него в «фольксвагене» не было ничего, кроме курительных трубок, тюков с табаком и бутылок калифорнийского вина из маленьких винных погребов; никакого медицинского оборудования, да он и не знал, как им пользоваться. Кроме того, ему было уже за пятьдесят и у него было больное сердце: пароксизмальная тахикардия. Чудо, что он не получил сердечного приступа, когда они с этой женщиной занимались любовью на заднем сиденье «фольксвагена».
Моя жена и двое детей, думал он. Может быть, они мертвы. Я должен немедленно вернуться в Питаламу. Позвонить?.. Чепуха. Телефон, конечно же, не работает… Он продолжал ехать: бесцельно, не представляя куда и зачем. Он не знал размеров опасности, не знал, окончена атака врага или только началась. В любую секунду меня могут уничтожить, подумал он.
Пока что в своем старом «фольксвагене», который купил шесть лет назад, он чувствовал себя в безопасности. Что бы там ни случилось, автомобиль не изменился; он был по-прежнему крепким и надежным, тогда как — и Эндрю Джилл это чувствовал — весь мир, все остальные вещи ужасно и бесповоротно изменились.
Он не желал видеть это.
Что, если Барбара и мальчики мертвы? — спросил он себя. Странно, но это предположение вызвало у него вздох облегчения. Начинается новая жизнь, свидетельство чему — встреча с рыжеволосой женщиной. Со старым покончено… кстати, табак и вино могут стать теперь очень ценным товаром. Не лежит ли в моем пикапе целое состояние? Если я не поверну сейчас обратно в Питаламу, я могу запросто исчезнуть, и Барбара никогда не найдет меня. Он почувствовал неожиданный прилив энергии и веселья.