Денис Семенович принес замусоленные, драные телогрейки. Одну, поновей и почище, предложил Анне Ивановне. Она накинула ее на плечи, придерживая здоровой рукой, и уверенно пошла вглубь.
Шли довольно долго и, наконец, завернули в правый дальний отсек.
— Понимаете, здесь почти ничего не изменилось... Я вспомнила одну немаловажную деталь и, пока не забыла, хочу взглянуть...
Она остановилась.
— Вот здесь, — показала она на выступ стены, — мы замуровали оружие.
— Чье?
— Наше. Я же говорила вам, что отступать нам пришлось спешно. Часть оружия оставалась в запасниках: не успели раздать. С этой работой провозились, потом надо было документы уничтожить. Вот и не успели уйти...
— Та-ак, — протянул Кириллов. — И его отсюда никто не забрал?
— По-моему, нет.
— Денис Семенович, много в подвалах переделок было? Перестраивали что-нибудь? — обратился Кириллов к коменданту.
— Ремонты были, конечно...
— И оружия никогда не находили?
— При мне — нет.
Кириллов осмотрел выступ. Он был похож скорее на перемычку стены. Следов какой-либо ниши не было. Постучал в разных местах костяшками пальцев, прислушиваясь к звуку. Ощупал кладку. В одном месте была еле заметная разность цемента.
— Придется вызвать саперов, — сказал Кириллов. — А сейчас давайте продолжим нашу экскурсию.
Анна Ивановна очень устала и озябла, донимал ее и нервный озноб. Но она все рассказывала, рассказывала, вспоминая события, называя имена.
Только под вечер Кириллов отвез ее в гостиницу.
На другой день в подвалах работали солдаты. В указанном Анной Ивановной месте металлоискатель показал наличие в стене металлических предметов. Стену разобрали. Там действительно оказалось различное оружие времен гражданской войны. Оформив его изъятие и сдачу, Кириллов уехал в Москву.
Прошло несколько месяцев. Дело, по которому Кириллов выезжал в Грозный, было закончено. У следователя появились новые дела, а с ними и новые заботы. Каждое утро приходила обширная почта. Надо было отвечать, запрашивать, принимать решения. Ведь за каждой бумажкой — новые люди, новые встречи... Постепенно они вытеснили из памяти Кириллова грозненские впечатления.
Просматривая очередную почту, он обратил внимание на письмо, адресованное ему лично.
Обычно личную переписку сотрудники следственного отдела на работе не получали. А тут — личное письмо, да еще через канцелярию!
Кириллов повертел конверт.
— Странно...
Почерк незнакомый. Подписи нет, а обращение — по имени и отчеству.
На листке в клеточку кто-то сообщал, что бывший начальник контрразведки «добровольческого корпуса» Сергей Петрович Оленев проживает в Москве.