— Не забывайте, я советский дипломат, и вам об этом известно! Я заявляю решительный протест и буду жаловаться на вас!
Действительно, не на Палмера же мне жаловаться! После этого я сел в машину и захлопнул дверцу.
Боден, видимо, понял, что в его положении лучше не лезть на рожон, и окончательно уступил Палмеру всю ответственность за успех дальнейших переговоров. А тот продолжал гнуть свою линию:
— Не спешите жаловаться, мистер Вдовин! В ваших интересах выслушать нас!
Он был прав, конечно, это действительно было в моих интересах, и не только в моих, но и в интересах представляемого мной ведомства, но я, как говорится, впал в амбицию и решил немного поиграть у него на нервах, чтобы в дальнейшем, когда наступит мой звездный час, он был посговорчивее.
Я повернул ключ в замке зажигания, запустил двигатель и довольно грубовато сказал:
— Позвольте мне самому решать, что в моих интересах, а что нет! Уберите машину с дороги!
Мне показалось, что я хорошо сыграл этот эпизод. И голос, и жесты, и этот взгляд исподлобья и снизу вверх — все, как мне показалось, выглядело весьма убедительно и должно было произвести на Палмера необходимое впечатление…
Странная все-таки это штука — жизнь, а жизнь разведчика странная вдвойне! Только что я был почти в отчаянии оттого, что никто не едет ко мне на свидание, и страшно горевал, вместо того чтобы радоваться, а когда два, пусть не очень милых, но, во всяком случае, достаточно интеллигентных человека наконец-то приехали и умоляют меня поговорить с ними «за жизнь», я делаю вид, будто ужасно возмущен их беспардонным поведением, отказываюсь разговаривать и даже обвиняю их в провокации. Где же логика, черт подери эту окаянную профессию?!
Но даже моя грубость не вывела Палмера из равновесия. Он не спеша подошел к машине с моей стороны, наклонился к открытому окну и довольно спокойно, как мне показалось, даже с легкой иронией сказал:
— Если вы не выслушаете нас, мы сумеем сделать так, чтобы ваши шефы узнали, как вы присваиваете часть денег, которые выплачиваете своим агентам! А заодно и многое другое!
Наконец-то он начал выкладывать свои козыри, вернее, наши козыри, которые мы вложили ему в руки!
В молодости Палмер, видимо, прошел неплохую школу бизнеса или увлекался азартными играми, а может, и то и другое. Во всяком случае, он умел блефовать. Но тут он явно оплошал, потому что никакого «другого» не было и быть не могло! А вот с деньгами — это было верно. И хотя он был явно больше меня искушен в некоторых тонкостях азартных игр, я решил сразу прояснить ситуацию, чтобы у него не было на этот счет никаких иллюзий.