Я сказал это совершенно искренне, потому что ЦРУ сумело даже президента заставить служить своим интересам! Впрочем, в этом не было ничего удивительного: ходили слухи, что в молодости президент Соединенных Штатов был осведомителем то ли ФБР, то ли ЦРУ, так что, видимо, давно был приучен выполнять подобные просьбы.
Дику понравился мой ответ. Он покровительственно улыбнулся и сказал:
— В таком случае вызывайте поскорее вашу семью и — милости просим!
По знаку Дика к нашему столу подскочил официант, открыл бутылку и наполнил бокалы шампанским.
Произошло это очень кстати. Если бы Дик не догадался заказать шампанское, мне пришлось бы самому сделать этот заказ, а значит, потерять время, расписанное сейчас по минутам. К тому же Дик наверняка в обстановке доверия, установившейся после просмотра документов, начал бы задавать мне вопросы, на которые я не собирался ему отвечать. Теперь же партия переходила в форсированное окончание.
Дик первым поднял свой бокал и произнес короткий, но эффектный тост:
— Майк, я предлагаю выпить за ваш бизнес!
Я не торопился брать свой бокал, потому что это был сигнал к началу важнейшего и самого сложного этапа мероприятия, который назывался «выход из ресторана». Три предыдущих этапа: вход, встреча и получение документов прошли удачно, и теперь, прежде чем подать сигнал, я еще раз отфиксировал в памяти расположение конверта, бутылки, Дика, официанта, Сердюка, посетителей ресторана, прикинул направление своего движения и лишь после этого взялся за бокал.
Я очень люблю шампанское и с удовольствием выпил бы вместе с Диком по поводу успешного завершения операции, но я не стал этого делать, да и не успел бы, поскольку в тот момент, когда мои губы коснулись бокала, в зале ресторана внезапно погас свет.
Все дальнейшее происходило настолько быстро и четко, как будто многократно репетировалось на месте событий. Все посвященные в суть операции участники действительно репетировали, только не на месте, а по схеме, любезно нарисованной Сердюком. Еще в ходе этих репетиций у меня возникла мысль первым движением схватить не конверт, а бутылку и на прощание врезать Дику по черепу. Но после тщательного обдумывания всех возможных последствий и консультаций со Скворцовым я отказался от этого варианта, хотя он и казался мне весьма перспективным. И отказался не столько потому, что сначала следовало по логике операции хватать не бутылку, а конверт с документами, ради которых я и пришел в ресторан, и даже не потому, что не к лицу образованному и в общем-то достаточно воспитанному человеку, тем более дипломату, заниматься международным хулиганством.