Она жалела «графа», и главным образом потому, что он барин, отставной офицер и, верно, прежде богатый, находится в таком положении. Старый альбом «графа» с фотографиями генералов, блестящих дам и офицеров, в который она полюбопытствовала как-то заглянуть в отсутствие «графа», окончательно разжалобил Анисью Ивановну и заставил ее отнестись к «графу» еще с большим участием. И она (хоть при найме комнаты это и не было выговорено) подавала ему самовар и вообще старалась оказывать услуги. Жилец он был тихий и очаровывал хозяйку своим любезным и полным достоинства обращением.
— А вы, Александр Иваныч, насчет чего же, собственно, хотите хлопотать? Определить куда мальчика? — полюбопытствовала Анисья Ивановна.
— Вообще устроить… Ну, разумеется, прежде всего насчет денег… Надо же и одеть и обуть его…
— Что и говорить… Совсем, можно сказать, голый мальчик… Где же вы, Александр Иваныч, полагаете достать?.. У сродственников?
— Да.
— Дадут? — недоверчиво спросила хозяйка.
— Рассчитываю. Я не для себя прошу.
— Ну, дай вам бог, Александр Иваныч!.. Сами вот терпите, а за мальчика хлопочете… Да и насчет его документа схлопочите, а то старший дворник узнает… Как бы не было неприятностей.
«Граф» обещал похлопотать и насчет документа — он пойдет сегодня же к бывшему хозяину Антошки и, поблагодарив квартирную хозяйку, хотел было уходить, как вдруг она сказала, понижая голос:
— Ведь вы не при деньгах, кажется, Александр Иваныч?
— Не при деньгах, Анисья Ивановна, но перед деньгами… А что? — шутливо спросил «граф».
— А то, что как же вы по делам будете ходить и по такой погоде… Ишь ведь дождь-то какой… Неравно и простудитесь… А вы бы в конке… И я с полным моим удовольствием… Сколько вам будет угодно?.. Сорок копеек, а то полтину?.. Как получите, отдадите…
У «графа» что-то защекотало в горле, и теплое благодарное чувство прилило к сердцу, когда он ответил:
— Ишь вы какая… заботливая, Анисья Ивановна… Сердечно благодарю вас и не откажусь… Возьму двугривенный… В самом деле… в конках удобнее…
Анисья Ивановна отдала деньги и предложила зонтик.
— Удобный зонтик, по крайней мере не промочит!
Но синий неуклюжий зонтик, видимо, шокировал «графа», и он отказался.
Вернувшись к себе, он застал уж Антошку вставшим и одетым в свое тряпье, с заспанным лицом, полным радости и счастия. Карие его глазенки весело улыбались.
— Доброго утра, Антошка! — приветствовал его «граф», протягивая ему руку. — Хорошо спал?
— Доброго утра, граф… А спал я чудесно, граф.
— Ну, что, здоров?
— Как есть вполне… И спина не болит… Хучь сейчас на работу…