После добрых пяти минут ожидания к «графу» и Антошке подошла тихими, равномерными шажками маленькая девочка, чинная, тихая, с опущенными вниз глазами, совсем не похожая на ту востроглазую шуструю Анютку, которая прежде с особенной назойливостью приставала на улицах к «миленьким барынькам» и «добрым баринам», выпрашивая копеечку для «голодной маменьки», и строила недобрым прохожим, гонявшим ее прочь, самые оскорбительные гримасы, а подчас и запускала ругательные словечки, попрыгивая от холода на одной ножке.
Княгиня Моравская могла гордиться: разница между прежней Анюткой и этой степенной девочкой была такая же разительная, как между живым существом и мертвецом.
— Здравствуй, Анюта, — промолвил «граф».
— Здорово, Анютка! — приветствовал Антошка свою старую приятельницу, которой он всегда покровительствовал во время пребывания у «дяденьки».
— Здравствуйте, Александр Иваныч. Здравствуй, Антоша! — отвечала Анютка, делая перед Опольевым книксен.
— Ишь как тебя выучили! — засмеялся Антошка.
— Нас всему учат! — степенно заметила Анютка.
— То-то и видно… Совсем ты вроде ученой обезьяны стала, Анютка! — сочувственно заметил Антошка.
— Такие слова нехорошо говорить, Антоша. Это только мужики такие слова говорят! — нарочно громко проговорила девочка, оглядываясь на «аршин» в темном платье, сидевший неподалеку.
— Не приставай к ней, Антошка… У них тут этого нельзя! — вступился «граф». — Ну, садись около нас, Анюта… Рассказывай, как живешь… Хорошо тебе тут?.. Да вот возьми гостинца.
— Очень хорошо… Благодарю за гостинец, Александр Иваныч.
— Ой, врешь, Анютка! — проговорил Антошка. — Ничего тут у вас нет хорошего…
— Зачем я буду лгать? Лгать грешно!.. — выговорила Анютка словно затверженный урок и снова посмотрела на надзирательницу.
— Да ты не бойся этой рыжемордой, Анютка… Чего ты все на нее смотришь?.. Она не услышит…
— Она все слышит, — почти шепотом произнесла девочка.
— И бьет? — так же тихо спрашивал Антошка.
— У нас не бьют! — с обиженным видом сказала Анютка.
— Не бьют? — удивился Антошка. — Значит, порют.
— И не порют.
— А как же у вас наказывают?
— Без обеда наказывают… Одну в комнате оставляют… Заставляют молитвы читать…
— И тебя так наказывали? — допрашивал Антошка.
— Нет… я хорошо себя веду; меня редко наказывают.
— А кормят хорошо? Сыта по крайней мере? — спросил «граф».
— Хорошо… Только в постные дни не очень… Только вы об этом никому не говорите, а то достанется! — опять шепотом проговорила Анютка.
— Кому ж я буду говорить, дурочка! — ласково шепнул «граф» и, поглядев с грустной улыбкой на Анютку, прибавил: — Ну и дрессирует же здесь вас, бедненьких, моя кузина…