— Какая кузина?
— Да княгиня Моравская.
Анютка широко раскрыла глаза и, видимо, не поверила, чтобы княгиня Моравская могла быть кузиной господину, который запанибрата с Антошкой.
Однако она промолчала.
— Она часто бывает у вас?
— Часто. В неделю два раза.
— И вы любите ее?
— Как же не любить? Она наша благодетельница. Мы за нее каждый день молимся.
— Гм… Похвально… Похвально! Кто же это заставляет вас за нее молиться? — спрашивал «граф».
— Начальница.
— Эх, кузина… кузина! — прошептал сквозь зубы «граф», и по его губам скользнула ироническая улыбка.
«А ведь тоже думает, что вырывает людей из когтей порока!» — пронеслось у него в голове.
Они поговорили еще с Анюткой с четверть часа, и говорить больше решительно было не о чем. И Анютка, видимо успевшая заслужить себе реноме благонравной девочки и боявшаяся надзирательницы, не особенно охотно отвечала на щекотливые вопросы, а больше бросала украдкой быстрые и жадные взгляды прежней Анютки на корзинку с гостинцами.
— Ну прощай, Анюта, — промолвил «граф», целуя девочку. — Бледненькая ты очень… Это нехорошо… Здорова?
— Я, слава богу, здорова…
— Даже и «слава богу»!.. — усмехнулся словно бы про себя «граф». — Да… скоро тут вас обрабатывают… Будь здорова, девочка.
Антошка потряс руку Анютки.
Они поднялись и хотели было уходить, как вдруг двери приемной стремительно распахнулись, в них показалась в форменном картузе голова испуганного швейцара, который громко крикнул: «Ее сиятельство!» — и в то же мгновение скрылся.
Сидевший неподвижно «аршин» в темном платье вскочил точно ужаленный и бросился через приемную к выходу, крикнув посетителям: «Встаньте!» Какая-то девочка убежала за начальницей.
В приемной воцарилась мертвая тишина. Все поднялись со своих мест.
Только один «граф» как-то особенно плотно уселся на скамейку и заложил нога на ногу, расположившись в самой непринужденной позе. Однако он был, видимо, взволнован предстоящей встречей с кузиной — она его встречала на улице года три тому назад и могла легко узнать — и нервно оправлял волосы и свою седую подстриженную бородку…
— Господин! Встаньте… Княгиня сейчас идет! — кинула ему на ходу пролетевшая начальница.
Но «граф» продолжал сидеть к ужасу Анютки и к удивлению всех присутствовавших.
Распахнулись двери, и в приемной появилась княгиня и тихо пошла, оглядывая в pince-nez публику и ласково кивая в ответ на поклоны посетителей и низкие книксены девочек.
И начальница и «аршин», следовавшие за княгиней, давно делали знаки «графу», чтоб он встал, но он как будто не замечал их и взглядывал на княгиню.