— Нет, я не пострадала.
Тревога мгновенно ушла из глаз Филипа, и он спросил в своей обычной насмешливой манере:
— Ну и что же это была за авария? — Он сказал это так, словно не поверил ни одному ее слову и в ответ ждет новую порцию вранья о воображаемой аварии с красочными пугающими подробностями.
— Пыталась объехать яму на дороге, — лаконично ответила Сьюзен. — На большой скорости.
— Испугались? — спросил Филип, подходя ближе.
Сьюзен испугалась, что он сможет прочесть в ее глазах, если повнимательнее вглядится в них, — ее уязвимость перед ним. Она боялась, что он сделает сейчас еще один шаг и обнимет ее — этого нельзя было допускать ни в коем случае, ведь, если Сьюзен почувствует его руки на своих плечах, ни о каком контроле над эмоциями не может быть и речи.
— Я не испугалась! — отрезала она, делая два шага назад. — Вы поступили безответственно, свернув на эту проклятую дорогу, а я приложила недостаточно усилий, чтобы остановить вас. Вы что, не понимаете, что это опасно? А если бы пострадал Эмери? Если бы он оказался со мной в машине во время этой аварии?
— Если бы, да кабы, — пробормотал Филип. — У вас богатое воображение, Сьюзен.
— Неужели? — саркастически осведомилась она. — Не вы ли недавно упрекали меня в отсутствии воображения?
— Да вы, я смотрю, вернулись во всеоружии, — съязвил Филип в ответ. — И прическа опять волосок к волоску. Контроль, дисциплина и порядок? Маленькая авария привела вас в чувство?
Неужели на моем лице так легко все прочесть? — с отчаянием подумала Сьюзен.
— Не такая уж и маленькая, — процедила она. — Я бы попросила вас отобрать мою книгу у вашей собаки. Не очень-то педагогично учить ребенка — да и собаку тоже — портить книги.
— Мы с Эмери пытались отнять у него книгу. — Особой сокрушенности в голосе Филипа Сьюзен не уловила. — Но старине Сократу никогда не было так весело.
— Да? — Сьюзен вскинула брови. — Мне казалось, что ваша собака постоянно находится в состоянии веселья. Сократ, ко мне! — громко скомандовала она.
Филип вздрогнул, представив, что примерно так же она вызывает своих учеников к доске.
Пес, игравший с Эмери, неохотно обернулся, услышав свою кличку.
— Ко мне! — строго повторила Сьюзен, повышая голос.
Сократ нерешительно переводил взгляд с Эмери на Сьюзен — ему очень не хотелось расставаться с новым другом.
— Немедленно подойди ко мне!
Послав Эмери прощальный взгляд, пес потрусил к Сьюзен, сжимая изрядно потрепанную книжку в зубах. Он выглядел сейчас самым несчастным псом на свете — грусть в огромных глазах, опущенная голова и поникший хвост.