— Просто замолчите и спите.
Натали не слышала его. Она уже парила в мечтах подобно искусительнице, мечтающей, чтобы ее похитили.
— Я не могу. Особенно когда вы такой.
Что же ему делать? Насыпать лед в свои штаны?
— По крайней мере на мне есть джинсы.
— Я это уже почувствовала.
Он тоже. Зак ощущал, как каждый его мускул реагирует на нее, а каждая его клеточка возвращается к жизни.
— Что это?
— Вашу «штучку».
— «Штучку»? — Это оказалось выше его сил.
Она попробовала отодвинуться от него, но Зак ухватил ее за талию, притянув к упомянутой «штучке». Она вцепилась ногтями ему в плечи, и они перевернулись на кровати, шипя подобно паре уличных котов. Наконец он оказался сверху, и они посмотрели друг на друга. Их глаза пылали, сердца бешено колотились.
— Сделайте это, — бросила она вызов.
— Зачем? Чтобы оказаться в аду?
— Попробуйте — и узнаете.
— Не думайте, что я этого не сделаю.
И он прижал свои губы к ее губам. Ее соски затвердели, и словно пули ударили в его грудь, пронизывая острой болью, неслыханным удовольствием, потребностью столь яростной, что он почти потерял разум. Да поможет мне Бог, подумал Зак, когда она впилась своими ногтями еще глубже.
Да поможет Бог им обоим.
Натали хотела попробовать на вкус всего Зака, каждый горячий, грешный дюйм его тела. Она ласкалась к нему, приглашая к дальнейшему.
Затаив дыхание, они еще раз посмотрели друг на друга, и она увидела мучение в его глазах.
— Заставьте меня остановиться, — прохрипел он. — Скажите мне, что это не правильно.
Натали застыла, молясь, чтобы это не кончалось.
— Не могу.
Она хотела целовать его лицо, ворошить его волосы, изучать руками твердые, сильные мышцы его тела. Но словно боялась начать все это, опасаясь его отказа.
— Скажите же, — потребовал Зак.
Натали молчала, ее тело было наполнено негой.
Она нуждалась в Заке и не вынесла бы, если бы он остановился.
Он закрыл глаза, ведя войну с самим собой. Натали прижала свою дрожащую ладонь к его груди и почувствовала беспорядочные удары его сердца.
Когда он открыл глаза, она уже убрала руку. Прошла минута. Или, возможно, секунда. Для Натали время остановилось. Наконец она глубоко вздохнула.
— Я не могу, — сказала она снова. — Я не могу вам сказать, что это не правильно.
— Тогда я возьму вас. — Его голос стал хриплым. Я возьму тебя всю.
Он подался вперед, чтобы поцеловать ее.
Его руки были повсюду, исследуя и лаская ее, запутавшись в шелке ее ночной рубашки.
— Тебе хорошо?
Он дышал в ее ухо, и, застонав, она испугалась, что может совершенно растаять, растопиться, раствориться в его безудержной страсти. Зажигая огонь в ее уже разгоряченном теле, он утверждал свое требование. Что бы он делал, если бы она попросила больше, если бы она…