Он знал, что Центр будет держать ее в безопасности, но эта угроза все равно существовала. — Я не знаю, что делать. Я запутался.
— Я иногда тоже запутываюсь, Он посмотрел на нее.
— Я знаю, что ты запутываешься.
— Поэтому ты приходишь ко мне?
— Я прихожу, потому что люблю тебя.
Ее брови нахмурились. Она остановила качалку и тяжело вздохнула.
— Ты любишь Джульетту. Она и есть та женщина, на которой ты должен жениться.
— Я люблю тебя по-другому. Как мать.
— Тогда вы с Джульеттой можете подарить мне внуков. — Она снова начала качаться. — У Дорис есть внуки. Она все время хвастается ими.
Зак выдохнул. Дорис, другая пациентка в том же самом санатории, умерла два месяца назад. И внуков, которыми она имела обыкновение хвастаться, не существовало.
— А что, если Джульетта не любит меня?
Она мягко упрекнула его, отказываясь принять его сомнения:
— Я уже сказала тебе, что любит.
— А что, если я не смогу справиться с ролью мужа? — Что, если он не сможет справиться с ролью мужчины, женившегося на свидетельнице?
В полночь у Натали зазвонил телефон. Она вскочила, чтобы ответить, едва не споткнувшись о корзину с грязным бельем, которое сортировала.
Услышав голос Зака, она опустилась на стул.
— Я не разбудил тебя? — спросил он.
— Меня? В этот час? Еще рано. — Час Золушки не относился к Натали. У нее не было хрустальных туфелек.
— Я полночи вел машину, — сказал он.
— Ты где-то рядом?
— Да.
Она посмотрела на кучу одежды. Он хочет прийти? Хочет заняться с ней сексом? Или еще раз сказать «до свидания»?
— Я не могу спать с тобой, Зак. — Она не могла совершить эмоциональное самоубийство. Не теперь. — Лучше, если мы оставим все как есть.
— Это то, что я говорил тебе все время. Но я не могу больше выдерживать все это. Я сойду с ума.
— Я не могу быть твоей любовницей.
Даже не ради одной ночи. Одной длинной, одинокой ночи.
— Разговор не о сексе.
— Тогда о чем?
— О браке, — сказал он.
Телефонная трубка едва не вылетела у нее из рук.
— Что?
— Можно я приеду?
Ее ноги начали дрожать.
— Да. — О боже! — Да.
Он пришел растрепанный, с расстегнутым воротом рубашки. Они стояли посередине гостиной, молча глядя друг на друга. Дежа вю, думала она.
Сколько раз они уже переживали этот самый момент?
Если бы не его слова о браке, она…
— Расскажи мне, что произошло, — попросила Натали.
Он отошел, затем посмотрел вдаль. Неловкий.
Взволнованный. Она никогда не видела, чтобы он терял самообладание. Не так, как сейчас.
— Зак?
— Я люблю тебя. Проклятье! — Он возился, доставая сигарету, выругал свою привычку и бросил нераскрытую пачку на кофейный столик. — Я люблю свидетельницу.