— В этом-то и соль.
Гром поудобнее подхватил Спотти. В комнате он посадил котенка в специальную корзинку, полученную от Тальи. Спотти уцепилась за какую-то игрушку и начала гонять по корзине. Пройдет совсем немного времени, и эта киска превратится в роскошное экзотическое животное, но сейчас это был всего лишь котенок.
Глядя на резвящуюся Спотти, Гром внезапно почувствовал себя многоопытным папашей. Что заставило его завести кошку? Разве это заменит ему ребенка? Или вся причина в Кэрри, матери его не родившегося дитя?
Черт возьми!
Гром подошел к бару и взял бутылку текилы, стаканы и солонку. Из холодильника он вытащил несколько лаймов и порезал их на дольки.
Кэрри стояла молча и смотрела. Украдкой бросив на нее взгляд, Гром отметил, что она заметно возбуждена, но тоже нервничает.
В присутствии Грома ей всегда было тяжело оставаться спокойной.
Как в ту, самую первую ночь. Но в этот раз все будет по-другому, решил Гром. Они уже не были нетерпеливыми подростками.
Поставив текилу и блюдце с лаймом на стол, Гром повернулся к Кэрри и осмотрел ее с головы до ног долгим и пристальным взглядом.
— По-моему, ты собираешься устроить ту самую «пьяную фото сессию», которую обещал мне в ресторане, — догадалась она.
— Не совсем. Фотоаппарата я, как видишь, не захватил. Расстегни блузку.
— Насколько? — прищурившись, спросила она.
— Полностью. Я хочу видеть, что у тебя под ней.
Под блузкой оказался сексуальный бюстгальтер телесного цвета. Застежка, как и любил Гром, располагалась спереди.
— Черт. — Он почувствовал, как возбуждение разливается по его телу. — Ляг на кровать.
Кэрри исполнила его приказание.
— Так? — она откинулась на подушки.
— Отлично. — Гром приблизился к кровати с ломтиком лайма и солонкой. — Проведи лаймом по шее и посоли сверху.
Кэрри снова подчинилась.
— Может, зажать лайм губами?
— Давай.
Гром поставил бутылку и стакан на тумбочку возле кровати. Плеснув в стакан текилы, он поместил его между грудями Кэрри, борясь со все нарастающим возбуждением, грозящим вот-вот вырваться наружу. Покорность Кэрри действовала на него как наркотик.
Затем Гром снял рубашку и лег на кровать. Наклонившись над Кэрри, он провел языком по шее, слизывая соль. Кэрри застонала и выгнулась, словно приглашая отпить текилы из стакана на ее груди. Гром захватил край стакана зубами и сделал глоток.
Темная жидкость потекла по груди Кэрри, поддерживаемой кружевным бюстгальтером. Гром осушил стакан и взял лайм из ее губ. Затем последовал долгий поцелуй.
— Твоя очередь, — заявил Гром и, сделав над собой невероятное усилие, оторвался от Кэрри.