Миновав густую поросль мескитовых кустов, которые скрывали лагерную стоянку от посторонних глаз, Дьюан разглядел человек пятнадцать рейнджеров, сидевших вокруг костров у длинного низкого навеса, где стояли лошади, и в стороне — небольшую глинобитную хижину.
— Мы только что поужинали, но я прикажу принести вам чего-нибудь пожевать. А потом побеседуем, — сказал Мак-Нелли. — Мы здесь остановились на временный постой. Вылавливаем крупную банду скотокрадов. Ну вот, когда поедите, приходите прямо в дом!
Дьюан не был голоден, но тем не менее быстро покончил с предложенным ему скудным ужином, подстегиваемый любопытством и удивлением. Он никак не мог найти подходящего объяснения своему пребыванию здесь, в лагере рейнджеров, разве что Мак-Нелли надеялся получить от него некую полезную информацию. Но и в этом случае капитан вряд ли был бы так возбужден и обрадован. Тут таилась какая-то загадка, и Дьюан едва мог дождаться ее разрешения. Во время еды он пристально присматривался ко всему, что его окружало. После первого внешнего знакомства и нескольких брошенных на него вскользь случайных взглядов рейнджеры, по-видимому, потеряли к нему всякий интерес. Они все были старыми служаками — Дьюан сразу заметил это, — закаленными, могучими людьми с железным характером. Несмотря на обычные грубоватые шуточки и подтрунивания над теми, кто помоложе, и характерные разговоры у лагерного костра, Дьюан нисколько не обманывался в том, что его появление здесь явилось совершенно неожиданным и из ряда вон выходящим событием, вызвавшим в их среде подспудные догадки, предположения и даже недоумение. Но рейнджеры обладали слишком хорошей выучкой, чтобы открыто выражать любопытство по поводу гостя своего капитана. Если бы не их нарочитое безразличие к его присутствию, Дьюан решил бы, что они принимают его за обычного посетителя, чем-то полезного для Мак-Нелли. Как бы то ни было, Дьюан ощущал некоторую натянутость, вызванную, очевидно, различными мнениями относительно его личности.
Не заставив себя долго ждать, Дьюан вскоре появился на пороге дома.
— Входите и садитесь, — сказал Мак-Нелли, делая знак второму присутствующему в комнате подняться. — Оставьте нас, Рассел, и закройте дверь. Я сам займусь этими донесениями!
Мак-Нелли сидел за столом, на котором стояла лампа и лежали разнообразные документы. Дьюан впервые получил возможность разглядеть его при ярком свете. Это был представительный черноглазый брюнет лет сорока, с военной выправкой и бронзовым загорелым лицом, — властным, суровым и проницательным, хоть и не лишенным определенной доброты. Он торопливо просмотрел несколько бумаг, пометил их и разложил по конвертам. Не отрывая глаз от документов, он подтолкнул стул Дьюану и, поскольку тот отказался от предложенной сигары, приподнялся сам, чтобы прикурить свою от горячей струи над ламповым стеклом. Затем, откинувшись на спинку стула, он взглянул на Дьюана, тщетно пытаясь скрыть чувство удовлетворенного застарелого любопытства.