Пейзажи за окном постепенно окрасились в тусклый оранжевый цвет, а затем и вовсе растворились в сумерках. Теперь нам с Акбаром приходилось развлекаться самим, так как Гудде и Рите было совершенно не до нас.
Акбар робко придвинулся ко мне и признался, что никак не может забыть того, что увидел, когда я забиралась на верхнюю полку, чтобы достать что-то из чемодана.
У меня хватило духа спросить:
— И что же ты видел?
— Твои ноги… выше колен.
О Господи, как я могла проявить такую беспечность — нарушить все религиозные, общественные и семейные запреты, показав те участки тела, которые должны быть скрыты от посторонних глаз! Но самым ужасным было то, что я еще и разворошила плохие гормоны парня. Но и это все оказалось, как я тут же поняла, цветочками. Сейчас и мои собственные гормоны словно проснулись и забурлили. А я-то уж опасалась, не исчезли ли они навсегда. Но, как говорят, нет на свете ничего такого, что потом бы не повторилось. Если ты когда-то ездил на велосипеде, то сделаешь это без труда вновь, даже если не катался много лет. Я решила, что это знак свыше. Небеса дают мне знать, что я полностью вылечилась от любви к Сету. Сет и Ази должны вернуться менее чем через месяц, но мне сейчас было абсолютно все равно, как сложатся их отношения. Я подняла глаза к потолку и сказала:
— Спасибо.
Акбар подумал, что я расценила его слова за комплимент, и придвинулся еще ближе. Его правое бедро сильно прижалось к моей левой ноге. Я растерялась и никак не отреагировала на его поведение. Решив, что я не возражаю, Акбар осмелел еще больше. Он с трудом оторвал свое бедро от моего. При этом раздался негромкий хлюпающий звук, который издают обычно крепко приставшие друг к другу и насильно разъединяемые предметы. Не успела я и глазом моргнуть, как парень уже стоял передо мной на коленях и нежно гладил мои бедра мягкими и слегка влажными руками. Моя голова откинулась назад, и я громко застонала. Набухшие груди очутились прямо перед его лицом. Мое хриплое влажное дыхание скорее всего закоротило электрические контакты, поскольку в купе внезапно воцарилась абсолютная темнота. Однако паровоз издал длинный гудок, как бы сообщая, что у него все в порядке.
Переполошившиеся родители заколотили в стенку, спрашивая, все ли у нас в порядке, и услышали, как квартет дружно откликнулся в ответ:
— Все замечательно!
Акбар поинтересовался:
— Когда-нибудь играла в «темную комнату»?
— Это когда все прячутся, а один из игроков пытается на ощупь определить, кто есть кто? — уточнила я.
— Да, более или менее… Не хочешь поиграть? Все равно в темноте больше делать нечего.