Иван крепко растер лицо ладонями, усмехнулся:
- Тут такое началось, ни пером описать, ни в сказке сказать. Выгнали меня из монастыря в этот же день. За ворота вытолкали. Куда идти? Жилья у меня не осталось, дочка жила с мужем, своей-то квартиры они купить не смогли, дорого. Проситься к ним? Пустили бы конечно, но ведь стариков терпят до поры, до времени, сам знаешь. Каждый хочет жить самостоятельно. Вот и пришел сюда, в интернат, упросил Христа ради. Живу без церкви, но с Богом в душе, так вот.
Иван замолчал, опять уткнулся в Книгу. Стаса всегда удивляла способность Ивана мгновенно отключаться от внешнего мира и уходить в свой, никому не ведомый мир, в котором живет только он и память. Стас посидел немного, встал и вышел из палаты, стараясь двигаться как можно тише. Он совсем забыл, для чего приходил сюда, ведро и швабра так и остались посреди палаты, словно дурацкий памятник суетному миру. Необходимо было побыть одному. Слишком много всего случилось за прошедшие сутки.
Поспелов освободился от дел только поздно вечером. Целый день он потратил на унизительные объяснения, оправдания в различных инстанциях, которые назначены следить, проверять и контролировать деятельность самых разных социальных учреждений. Валериан остановил джип возле интерната, но выходить из машины не захотел. Просто смотрит на кирпичную коробку дома. Из динамиков доносится тихая музыка, в салоне тепло, уютно, сиденья вкусно пахнут натуральной кожей и чем-то еще дорогим и заграничным. Пальцы касаются кнопки регулировки, сиденье сдвигается с места, спинка опускается. Размышлять в полулежащем положении еще приятнее, наступает этакое философское успокоение, незаметно переходящее в состояние дремотной созерцательности. Но что-то тычется в спину … Валериан раздраженно лапает бочину, рука лезет дальше, пальцы натыкаются на уродливую загогулину травматического пистолета. Четырехствольная «пушка» модели «Оса» каким-то образом сползла вдоль пояса и уперлась железным обрезом прямо в копчик.
- Черт! – выругался Поспелов и с досады кидает пистолет в «бардачок». С того момента, как Валериан обзавелся дорогой машиной, с пистолетом не расставался – наслушался историй, как угонщики нападали на владельцев люксовых кроссоверов, когда те останавливались перед светофором. Или на стоянках, когда хозяин открывает дверь и не смотрит по сторонам. Приходится все время держать «ствол» под руками. Крышка отделения для мелких вещей медленно закрывается, раздается тихий щелчок фиксатора. Возвращается состояние умиротворенности, появляется возможность неторопливо поразмышлять … Поразительно, как много тунеядцев кормится вокруг одного единственного старика! Пожилой человек ежемесячно получает пенсию, заслуженную долгими годами работы. Разумеется, речь идет о нормальных людях, а не тех, кто просидев год в кресле министра или депутата Думы, получают право на пенсию такого размера, что хватит на содержание районного дома престарелых в течение полугода! А квартиры, загородные дома, земельные участки? Ладно, оставим власть, она себя никогда не обижала. Так было и будет всегда и везде. Итак, обычный человек. Он получает пенсию. Проходя по различным финансовым учреждениям, от минфина до банка, пенсия худеет, так как каждая инстанция что-то отщипывает для себя за работу. Разумеется, бюджет возмещает расходы. Иными словами, государство – мы с вами посредством налогов! – оплачиваем существование и функционирование этих самых фин. учреждений. Но это по старой схеме. По новой пенсионные накопления формируют сами граждане. Прекрасно! Итак, я работаю, часть зарплаты откладываю в доверенный банк, который за право распоряжаться моими деньгами начисляет мне проценты. Получается простая и всем понятная схема, в которой участвую я и банк. Например, Пенсионный, по образцу Земельного банка. Государство выступает лишь как гарант вкладов, не более.