Саид кивнул, улыбнувшись первый раз с того момента, как зашел в комнату.
Служанка прочистила горло.
– Господин, можно я буду заботиться о Саиде? Я всю жизнь его знаю. Он хороший мальчик, и мы могли бы составить друг другу компанию.
– Хорошо, – сказал Катеб. – Я поговорю с Юсрой, чтобы она оставила тебе достаточно времени для Саида. – Он кивнул.
Девушка взяла Саида за руку и вывела из комнаты. Он остановился в дверном проеме и помахал Виктории. Как только они вышли, Виктория набросилась на Катеба.
– Он будет слугой?! Ему всего девять лет, и ты хочешь, чтобы он драил полы и стирал белье? А как же школа?! Как насчет образования? Или от этого принцу мало пользы?
– Иногда ты просто невыносима, – сказал Катеб.
– Да плевать я хотела! Ответ я и так знаю.
Катеб прислонился к письменному столу.
– А тебе не пришло в голову поблагодарить меня за то, что я забрал его с улицы? И теперь он находится под защитой самого принца. А значит, будет в безопасности.
– Прислуживая?!
– Пока да, – ответил он, терпеливо. – До тех пор, пока меня официально не провозгласят вождем, у меня мало власти. Как только я займу этот пост, я прощу Саида и верну ему жизнь обычного деревенского мальчика.
– Ах!
Виктория больше не хотела ругаться. Она осмотрелась и снова обратила взгляд на Катеба:
– Ты ничего об этом не сказал.
– Ты не дала мне шанса. Ты слишком быстро меня осуждаешь.
– Не тебя лично, – призналась она. – Я все еще обижена на Юсру и Разу.
– У нас так принято.
Виктория уперла руки в боки.
– Перестань повторять одно и то же. Тому, как поступили с Саидом, нет оправдания.
– Им тоже было неприятно, но они знали, что на то есть причины.
– Тысяча лет назад, может быть, но только не сегодня.
– Юсра твоя подруга. Ты будешь злиться на нее вечно? А Раза? Из-за случившегося ты перестанешь поддерживать ее бизнес? Если они не поступают так, как хотелось бы тебе, они недостойные?
Виктория скрестила руки на груди.
– Ты говоришь, что я к ним слишком строга?
– Я говорю, что все люди живут по разным законам. И дети любой страны иллюстрируют как самое хорошее, так и самое плохое в культуре народа.
– Здесь есть другие брошенные, как Саид, дети?
– Вроде бы нет, по-моему.
– Когда тебя окончательно провозгласят или, как там это называется, ты изменишь закон, чтобы детей больше не бросали?
– Ты много просишь.
– А ты можешь много дать.
«Кантара не стала бы от него этого требовать, - подумал Катеб. – Она бы согласилась с тем, что у Саида такая участь, и ему придется безропотно вынести испытания, но Виктория смотрит на это другими глазами. Ей наплевать на то, что это неосуществимо. Она будет бороться, изводить его нотациями и делать все возможное, пока не исправит то, что считает несправедливым. Эти женщины такие разные, – заключил Катеб, осознав, что пусть он никогда не забудет Кантару, она уже не так много значит в его жизни, как раньше». Незаметно он ее потерял. Или, может быть, время его вылечило, как это обычно бывало.