— Что мы с тобой помолвлены.
Элла долго смотрела на него, будучи уверенной, что ослышалась.
— Что? — наконец произнесла она.
— В тот момент это показалось мне хорошей идеей.
— Ты сказал моему брату, что мы помолвлены? Я тебе даже не нравлюсь. Мы, судя по всему, и друзьями не являемся. С какой стати ты такое придумал?
— Чтобы он успокоился.
— Не верю. Ты — шейх, далеко не последний человек в Кишари. Ты вправе приказать, чтобы Антонио выставили за пределы страны. Ты можешь лишить его визы, объявить персоной нон фата. Ты можешь…
— Ну, я ничего этого не сделал.
Она моргнула:
— Итак, Антонио считает, что мы помолвлены.
Халид кивнул.
— Это все? Он собирается уехать?
— Уедет после того, как встретится с тобой и удостоверится, что ты довольна помолвкой.
На миг Элла ощутила привязанность к брату. Она не всегда соглашалась с Антонио, но, если он хочет удостовериться, что сестра всем довольна, это приятно. Хотя…
— Нет.
— Что — нет?
— Я не готова рискнуть. Не хочу видеть Антонио. Не желаю, чтобы он знал, где я живу. — Она скептически посмотрела на Халида. — Ты не думал о том, что они рассчитывают на твои деньги? Ты вполне устраиваешь мою семью, как и тот кандидат в мужья, которого они нашли в Италии.
— Я упомянул о том, что у меня имеется некоторое состояние.
— Ужасная глупость! — Элла вскочила на ноги. — Зачем ты это сделал? Возвращайся и скажи Антонио, что ты пошутил.
Халид подошел к ней:
— Элла, задумайся на минутку. Так ты сможешь освободиться. Мы встретимся за ужином с твоим братом, заверим его, что любим друг друга, но предупредим, что ты не намерена возвращаться в Италию. Утром он улетит, а ты будешь спокойно жить здесь. Когда твоя семья найдет способ выплатить долги, ты сообщишь им, что помолвка расстроилась.
Элле план Халида показался нечестным. Но на худой конец сойдет. Главное — убедить Антонио в том, что она любит Халида. Удастся ли ей изобразить безумно влюбленную женщину? Ведь ее сердце умерло.
Однако брат, скорее всего, поверит, что она влюбилась, ибо часто посмеивался над ее романтичной натурой. А семья будет рада Халиду так, как никогда не радовалась Александру. На этот раз им не придется подозревать его в желании завладеть деньгами Эллы. В сравнении с шейхом аль-Харумом она почти нищая.
— Думаешь, получится? — спросила молодая женщина с надеждой.
— Почему нет? — произнес Халид. — Ты убедишь брата, что безумно счастлива. Он вернется домой, а ты снова примешься выдувать изделия из стекла.
— Тебе-то какая выгода? — цинично поинтересовалась она.
— Ты больше не будешь плакать, — объяснил он.