Она поспешила исправить свою оплошность:
— Нам обоим требовалось время на то, чтобы во всем разобраться. Вот я и исчезла ради обоюдного блага.
— А спросить, что я думаю о произошедшем, ты не догадалась? — грозно и требовательно спросил Пауль. — Или тебе не было до моего мнения никакого дела?
— Я прекрасно знала, что ты думаешь, — ответила Тея.
— Ошибаешься! — Она и глазом не успела моргнуть, как он склонился к ней и, взяв ее за подбородок, приподнял ее голову. — Тебе пора забыть о своей прошлой жизни, Тея, — заговорил он волнительно и с чувством. — Особенно сейчас, когда ты ждешь нашего ребенка.
Она приоткрыла рот, намереваясь уточнить, о чем речь, но он не дал ей такой возможности.
— Я все отлично понимаю: тебе кажется, что те эмоции, которые ты испытывала и до сих пор испытываешь в отношении Кристофера, — настоящая любовь. Но это не так, я уверен, — стал убеждать ее он. — Ты увлеклась им, будучи еще ребенком, тебя привлекли в нем взрослость, недосягаемость и слава. А еще ты скучала по уехавшему отцу. Вот и хотела, чтобы рядом с тобой был мужчина-родитель, человек гораздо старше тебя.
Тея закрутила головой, отказываясь верить в то, что он настолько превратно понимает ее отношение к Кристоферу.
— Но я не...
— Я знаю, что тебе трудно взглянуть правде в глаза, но это необходимо, — продолжил он, перебивая ее. — Наверное, ты считаешь, что осквернишь его светлую память, если переключишься на другого, более подходящего тебе человека... То есть на меня. Кристофер был твоим любовником лишь в фантазиях. Но ты живая здоровая женщина и не можешь всю жизнь довольствоваться только мечтами. Тебе нужен мужчина из крови и плоти, мужчина, который в состоянии сделать твою жизнь более полноценной, более яркой. Ты нуждаешься во мне, Тея!
Он взглядом заявил ей, что запрещает подвергать его утверждение сомнению.
Тея смотрела на него в полной растерянности и ничего не понимала.
— Я втемяшил себе в голову, что вы были любовниками, и поэтому сгорал от ревности. — Пауль отпустил ее подбородок и отвел взгляд в сторону. — Я ревновал тебя к собственному брату и из-за этого ненавидел себя. А впоследствии, не в силах справиться ни с этой идиотской ревностью, ни с ненавистью, стал во всем обвинять тебя! Мне стыдно, Тея, ужасно стыдно...
Ей казалось, что она смотрит какой-то дурацкий фильм, где половина из его персонажей — сумасшедшие. Надо же, этот мужчина был твердо убежден, что она до сих пор любит его брата, и ничего другого не хотел слышать. Боже, какая нелепость!
Пауль порывисто обхватил руками голову, топя пальцы в своих темных взъерошенных волосах. На его лицо легла тень, глаза потемнели.