Я заставил Виллибальда повторить все это и поклясться на распятии, что он доставит Рагнару мое сообщение. Священнику явно не хотелось произносить клятву, но он боялся моего гнева, поэтому сжал в руке маленький крест и дал торжественное обещание.
А потом он уехал.
* * *
И у нас снова появилась армия, потому что урожай был собран, и пора было двигаться на север.
Гутред отправлялся на север по трем причинам. Во-первых, чтобы победить Ивара; во-вторых, присутствие Кьяртана в Нортумбрии беспокоило его, словно гноящаяся рана; и в-третьих, Эльфрик должен был подчиниться власти Гутреда. Ивар был опаснее всех, и он наверняка разбил бы нас, если бы повел свою армию на юг. Кьяртан был менее опасен, но его следовало уничтожить, потому что в Нортумбрии не будет мира, покуда он жив. Эльфрик представлял собой еще меньшую угрозу, чем Кьяртан.
— Твой дядя — король Беббанбурга, — сказал мне Гутред, когда мы маршировали на север.
— Он сам себя так назвал? — сердито спросил я.
— Нет-нет! Для этого у него слишком много здравого смысла. Но в действительности он и есть король. Земли Кьяртана — своего рода барьер, так ведь? Поэтому правление Эльфрика не простирается дальше Дунхолма.
— Раньше мы были королями Беббанбурга, — сказал я.
— Да? — удивленно спросил Гутред. — Королями Нортумбрии?
— Берниции, — ответил я.
Гутред никогда не слышал этого названия.
— Она занимала весь север Нортумбрии, — объяснил я, — а все земли вокруг Эофервика были королевством Дейра.
— Потом они объединились? — заинтересовался Гутред.
— Потом мы убили их последнего короля. Но это было много лет тому назад. Задолго до появления христианства.
— Итак, ты заявляешь, что имеешь право быть королем этих земель? — спросил Гутред.
К моему удивлению, в голосе его слышалось подозрение.
Я пристально уставился на своего спутника, и он покраснел.
— Признайся, Утред, ты все-таки хочешь быть тамошним королем? — настаивал он, пытаясь сделать вид, что ему безразличен мой ответ.
Я засмеялся.
— Господин король, если ты вернешь мне Беббанбург, я встану перед тобой на колени и поклянусь в вечной верности тебе и твоим потомкам!
— Потомкам, говоришь? — весело отозвался он. — Ты видел Осбурх?
— Видел.
Осбурх была племянницей Эгберта, саксонкой и жила во дворце, когда мы взяли Эофервик. Ей исполнилось четырнадцать, она была пухленькой, темноволосой и довольно хорошенькой.
— Как думаешь, если я на ней женюсь, — спросил меня Гутред, — Хильда согласится стать ее компаньонкой?
— Спроси у нее сам, — ответил я, мотнув головой назад, в сторону следовавшей за нами Хильды.