— О господи! — сказала Ванесса.
— Это так, — настаивала Ларк. — И еще нам нужно подобрать для начала фильма музыку получше. То, что у вас было, слишком заурядно. Нужна яркая мелодия, которая тут же запоминается. Как в «Докторе Живаго» или в «Спартаке». Люди будут включать телевизоры, чтобы не пропустить эту музыку. И завязка сюжета должна наводить на мысль о юморе и сексе, чтобы не потерять внимания мужчин.
Дом взглянул на часы, потом на Фейт.
— Мы несколько затянули обсуждение, — взяла слово Фейт. Необходимо переходить к следующему вопросу. Но давайте над всем этим подумаем. Я хочу, чтобы на следующем совещании все высказали свою точку зрения. Если нет возражений, мы, наверное, продолжим рассмотрение следующей пробной серии.
Ларк посмотрела на Дома. Он был поражен выражением благодарности в ее голубых глазах и погрузился в лежащие перед ним бумаги с изложением очередного проекта, пытаясь сконцентрироваться на нем.
После совещания он пригласил Ларк зайти к нему в кабинет.
— Вы талантливый оратор, — похвалил ее Дом.
— Единственной причиной, почему все прошло хорошо, явилось то, что мне этот проект интересен. Если что-то меня очень интересует, у меня это и получается хорошо.
Он улыбнулся.
— Думаю, с вами и так все хорошо.
Он был удивлен, увидев, что она покраснела. В ней было странное сочетание сдержанности и искренности.
Они подошли к его кабинету.
— Зайдите на минутку, — сказал Дом, после чего закрыл за ней дверь. — Между нами, мне хочется, чтобы вы знали, что я абсолютно уверен в том, что ваша идея у нас пройдет. Фейт поддерживает ее, а это важно. Начнем с пробной серии и разработки предложений по последующим сериям. Если удастся продать это телекомпаниям, то дело пойдет. Если не получится, то много денег мы на этом не потеряем.
— О Дом! — взволнованно вздохнула Ларк.
— Еще одна вещь, о которой вы тактично забыли упомянуть. У нашего прошлого проекта не было координатора, которого интересовали бы любовные истории. Мы решили вырваться на рынок, но не разобрались в ситуации на нем. Ларк кивнула.
— А вы сами-то читаете такие вещи? — спросил он с любопытством.
— Я читала «Гордость и предубеждение» и «Джейн Эйр».
— Но это же классика!
— В то время, когда они были написаны, тоже издавалось много макулатуры. Они были лучше, чем все остальное. Так всегда и обстоит дело. Пишется много ерунды, но в это же самое время печатаются и по-настоящему великие книги. Не думаю, что издатели особенно разбираются в любовных романах. Вспомните, сколько раз отвергались «Унесенные ветром».
— Сколько? — спросил Дом с интересом.