— Этого я уже на самом деле не видел, — медленно выговорил Джонни.
— Нет, поскольку Пенни собой закрыла тебя. Собака прыгнула, чтобы защитить ее. Грум застрелил собаку.
— Откуда тебе все это известно?
— Значит, это правда?
— Ты разговаривала с Пенни. Наверняка разговаривала. Где она?
— Это правда. Почему ты ничего не сказал раньше, Джонни? Почему ты позволил, чтобы обвинили девочку?
— Ты знаешь почему.
Эмми грустно посмотрела на него. Она по-прежнему любила его — своего трусоватого, честолюбивого бывшего мужа. Грум угрожал раскрыть какую-то грязную историю из его прошлого, если он скажет правду? И Джонни, отчаянно нуждавшемуся в деньгах, чтобы творить свои «шедевры», пришлось выбирать между собственной карьерой и судьбой молоденькой девушки, которую он едва знал.
— Он бы убил меня, — сказал Джонни.
— Съешь-ка ты бутерброд.
Он откусил еще кусочек.
— Ты разговаривала с Пенни?
— Я не знаю, где она, если ты имеешь в виду это.
— Да в общем-то нет. Я просто хотел узнать… все ли у нее в порядке. Грум так вмазал ей по красивому личику. Ей, должно быть, было ужасно больно.
— Да уж наверняка.
Они помолчали.
— Что ж… — наконец сказал Джонни.
— Что ж… — сказала Эмми.
— Так неожиданно было увидеться с тобой. У тебя все в порядке?
— Да, действительно все в порядке, — ответила Эмми.
— Ну, хорошо.
— Ты где остановился?
— Сегодня вечером? Не знаю.
— Потому что мне необходимо выспаться.
— Да… Я понимаю…
— Можешь устроиться в гостиной внизу, если хочешь.
Они посмотрели друг на друга.
— Хорошо, так и сделаю. Спасибо.
Эмми отнесла его тарелку и чашку обратно на кухню.
Говорят, время лечит. Однако это всего лишь поговорка. Если позволишь себе восстановить в памяти подробности розового начала своего романа, а потом позволишь себе переключиться на воспоминания о тусклой агонии его конца, то вроде и не лечит. Если вспомнишь смех, который, казалось, будет звучать вечно, а затем вспомнишь, как он почти незаметно перешел в злобные крики и обвинения и наконец в ледяное отчуждение, то вроде и не лечит. Если подумаешь о том, какое счастье и успех обещала искрометная жизнь в Голливуде, а затем припомнишь ее бесконечную скуку и предательства, то нет, оказывается, что ничего не излечилось, когда подумаешь обо всем этом.
Эмми не хотела, чтобы Джонни вернулся в ее жизнь — даже на короткое время. Даже если бы он пообещал ей стабильность, надежность, семью — те вещи, ради которых несколько лет назад она отдала бы все на свете, — то она все равно никогда не позволила бы ему вернуться в свою жизнь.
Эмми прошла обратно в гостиную. Джонни был там же, где она его оставила.