Она достала свою косметичку, аккуратно разложила все необходимое и взялась за дело. Через полчаса она снова разглядывала в зеркале свое отражение. Оно ее рассмешило. Смешок перешел в беззвучный хохот — роковая женщина! Карикатура на обольстительницу! Чтобы смягчить эффект, она промокнула салфеткой алую губную помаду. Округлила глаза и в задумчивости склонила голову набок. Решительно не хватало чего-то еще. В поисках вдохновения она выглянула в коридор, все еще пустой, хотя уже было слышно, как начинают шевелиться остальные гости, и ее глаза заблестели при виде гирлянды поинсеттий, изящно обвивающей рожок светильника. С шаловливой улыбкой она осторожно оторвала цветок и поспешила обратно в купе. Приколов над левым ухом, она любовалась эффектом. Превосходно. Впечатляет. Настоящая Кармен Миранда!
В черных туфлях, с черной сумочкой и в черно-красном шарфике, она, высоко подняв голову, вышла. Все еще борясь со смехом, она шествовала по коридору. Навстречу ей шел стюард с подносом чая и, взглянув на нее, опешил, потом ухмыльнулся, попробовал придать лицу невозмутимое выражение, вновь ухмыльнулся и тихонько фыркнул. Широко улыбаясь, она весело спросила:
— Очень вызывающе?
Он прикусил губу и кивнул головой.
— Отлично. Самого счастливого вам Рождества! Чую запах кофе.
Он указал рукой на салон, и она величаво проплыла мимо стюарда, а он прыснул.
Подносивший кофе официант был лучше вышколен — во всяком случае, лучше владел мимикой лица, и только чуть расширившиеся глаза выдавали его удивление. Она обнажила зубы в улыбке и встала в позу. Он заулыбался.
— Bon Noлl, мадемуазель.
— Bon Noлl, — ответила она, напуская на себя важность.
— Это шутка? — с надеждой в голосе спросил он, оглядывая ее с ног до головы.
— Конечно, шутка.
— Ah, bon![15] Кофе? Шампанского? Шипучки?
— Пожалуйста, кофе. — Взглянув на его приколотую к карману визитку, она с теплотой в голосе добавила: — Разрешите сказать вам, Жан-Марк, что у вас совершенно очаровательный акцент.
— Merci[16], — поблагодарил он, слегка склонив голову. Широким жестом пригласив ее сесть, он перебросил через руку салфетку, поставил перед Франсин чашку и осторожно наполнил ее. — Такой шикарная дама заслюжил… почести, — веско заключил он.
Она опустила голову, и он улыбнулся.
— С волками жить — по-волчьи выть, верно сказано?
— По-моему, да, — с чопорным видом согласился он.
— И вот сегодня я решила всех повеселить. Стать предметом разговоров.
— Вы уже им стали, — протянул Жиль с порога.
— Это только потому, что они не знают, кто я, а вы не пожелали сообщить им.