Саша поймал телефон и нажал кнопку ответа. Все тщетно. Он находился под землей, в лабиринте, вырубленном прямо в скальной породе; электромагнитный сигнал не мог пробиться сквозь массивную гранитную преграду.
На дисплее высветилось — «Поиск сети». Саша открыл меню и посмотрел, от кого пришли два неотвеченных вызова.
Первым звонил Шмидт. А второй звонок…
«Странно, — подумал он. — С чего бы это?»
Но времени на раздумья не было. Он почувствовал, как цепкие когтистые лапки, прокалывая джинсовую ткань, забираются все выше и выше. Крыса поднялась уже почти до правого колена, на левую ногу прыгнули сразу две.
Белов резким ударом руки смахнул крысу с тела, затем дернул ногой, отбрасывая других. Он решил не дожидаться нападения новых тварей и сам перешел в наступление, отчаянно топча живой визжащий ковер, словно бисером, разукрашенный красными глазками-бусинками.
Поднялся невообразимый вой; голые безволосые хвосты скользили по его лодыжкам, как холодные змеи; еще немного, и крысы стали отступать. Жадные горящие глаза замерли на почтительном расстоянии от человека — там, куда он не мог добраться.
Белов, с трудом сдерживая комок отвращения, подступивший к самому горлу, перевел дух.
— Надо искать выход, — сказал он вслух: громко, чтобы придать себе бодрости. — Обязательно должен быть выход. Он есть всегда, надо только хорошенько поискать.
Саша посмотрел на зарядку батареи. Аккумулятор телефона был почти полон. Белов нажал на кнопку и выставил дисплей перед собой. Слабый неверный свет выхватил длинную черную нору, уходящую неизвестно куда. Размеры ее были таковы, что взрослый мужчина мог пройти, слегка согнувшись.
Белов развернулся на сто восемьдесят градусов. В обратную сторону уходила такая же нора. Он повернулся направо и увидел еще один ход. Налево — то же самое.
Саша стоял в центре, на перекрестке подземных ходов, прорубленных в породе. Надо было выбрать одно из направлений и исследовать ход до конца.
Белов посветил над головой и ребром рукояти пистолета сделал небольшую зарубку, чтобы, если придется вернуться, не перепутать тоннель и не пойти по нему во второй раз.
Покончив с необходимыми приготовлениями, он двинулся вперед, ощущая под ногами противное чавканье и тонкий хруст, словно он ступал по пергаменту. Он задумался только на секунду — что это может чавкать и хрустеть? — и его чуть не вывернуло наизнанку.
Лучше было не думать.
— Ну и что? — спросила Ольга.
Шмидт пожал плечами.
— Не берет трубку. Наверное, чем-то занят. Или спит. Или смотрит телевизор.
Он сбросил вызов и убрал телефон в карман.