– Спасибо, – и закрыл пасть. Наверно, вот это и значит следовать законам природы.
Когда они убрались, я пошел навестить Дэна в интенсивную терапию. Но когда я туда пришел, то его не было, койка пуста, а матрас свернут. Я страшно испугался за него и побежал искать дежурного врача, но его нигде не было. В коридоре я наткнулся на медсестру, и спросил у нее:
– Что случилось с Дэном?!
Она ответила, что он «отбыл».
Я спросил:
– Куда отбыл?!
А она отвечает:
– Не знаю, это было не в мою смену.
Тогда я разыскал-таки старшую медсестру, и спросил ее, и она сказала, что Дэна увезли назад в Америку, потому что там за ним будут лучше сладить. Я спросил ее, как он, в порядке?
Она ответил:
– Если конечно, не считать двух проколотых легких, изрезанного кишечника, перелома позвоночника, ампутированной ноги, ампутации части другой ноги, и ожогов третьей степени большей части тела, то он в полном порядке!
Я сказал ей «спасибо» и пошел дальше по своим делам.
В тот день я не играл в пинг-понг, так как я очень разволновался из-за Дэна. Мне пришло в голову – а что если он умер? Никто не мог мне ничего сказать, потому что об этом извещают в первую очередь родственников и так далее. Такой у них порядок. Откуда мне знать, почему? И я бродил по берегу, пиная ногами камни и консервные банки.
Когда я вернулся, наконец, в свою палату, то обнаружил на койке кучу писем, которые наконец-то добрались до меня. Мама написала, что наш дом сгорел дотла, а он не был застрахован, поэтому ей придется перебраться в богадельню. Она писала, что пожар начался из-за того, что мисс Френч выкупала свою кошку и стала сушить ее при помощи фена, и тут что-то вспыхнуло – то ли кошка, то ли фен – и так начался пожар. Поэтому теперь я должен писать ей по адресу «Сестринский дом для бедных». Я понял, что в будущем не обойтись без большого количества слез.
Потом было другое письмо, где сообщалось:
– Мистер Гамп! Вас изберут для розыгрыша новой модели «Понтиака», если согласитесь отослать назад прилагаемую открытку с согласием до конца жизни покупать наши чудесные энциклопедии и постоянно обновляемый ежегодник, всего на сумму не меньше семидесяти пяти долларов в год.
Это письмо я выбросил в корзину – на черта такому идиоту, как я, какие-то энциклопедии. Кроме того, водить-то я все равно не умею!
Но третье письмо было адресовано лично мне и подпись на конверте гласила: «Дж. Керран, Главный почтамт, Кембридже, Массачусетс». У меня просто руки задрожали от волнения, когда я прочел это, так что я едва сумел открыть конверт.
– Дорогой Форрест! – говорилось там. – Моя мама передала мне письмо, переданное твоей мамой, и мне очень жаль, что тебе приходится участвовать в этой бесчеловечной и аморальной войне. – Она писала, насколько это ужасно, все эти убийства и увечья и все такое прочее. – Тебе должно быть стыдно участвовать в этом, хотя я и понимаю, что ты делаешь это против своей воли.