Понтийцы не собирались ломиться в стену щитов, длина фронта которых была не велика. Лава раздвоилась, нанося удары по флангам. Север пустил коня вскачь. Еще не разогнавшись, через пару ударов сердца, нырнул к гриве, уходя от просвистевшего над головой меча. Взмахнул своим, в пустоту. Бросил коня влево, пропуская очередного врага, снова взмах мечом, встреча с железом, глухой лязг, еще взмах, чавкающий звук, меч погружается в тело, рывок и через мгновение столкновение с летящим на него варваром. Трибун чуть не оказался на земле, но удержался. Дух переводить было некогда, удары сыпались со всех сторон. Разогнавшаяся понтийская конница легко отсекла конные фланги римлян от пехоты и последняя, дабы не быть окруженной, по сигналу Тита Сергия начала отходить к реке. Фимбрия, стоявший во второй линии, скрипел зубами, но прекрасно понимал, что примипил прав и позицию удержать невозможно. Это стало ясно уже в первые минуты боя. Понтийцы сбрасывали их в реку, реализуя худший для римлян вариант развития событий.
Прошло не более десяти минут. Перед стеной римских щитов кружились два огромных колеса, состоящих из всадников, не рискующих вступать в ближний бой и заваливающих строй легионеров дротиками и стрелами. На флангах дела обстояли иначе. Пельтасты ворвались в созданные конницей разрывы и создали там хаос. Легковооруженные понтийцы заметно проигрывали римлянам в броне и вооружении, но в условиях образовавшейся свалки, легионеры не могли воспользоваться своим главным преимуществом -- монолитностью строя. Линия пехоты изогнулась полумесяцем, рога которого уперлись в реку. Крайние солдаты бились уже по колено в воде. Скоро и по пояс. Где собственная конница, Фимбрия не видел. Ему оставалось лишь надеяться, что Север спасет хоть кого-нибудь. Легат был полностью поглощен поддержанием организованного отступления, понимая, что стоит показать спину, как начнется избиение и понтийцы мигом окажутся на противоположном берегу. Потери были пока не очень велики, но существовала еще одна проблема: брод был не слишком широк, и местами человеку вода была по грудь -- пешему драться невозможно, а конному легко. Носач тоже это понимал, стремительно отдавая команды сузить фронт и построить "черепаху", закрывающую брод. Для этого большей части войск нужно было быстро убираться с левого берега, и Фимбрия в отчаянии отдал команду:
-- Отходим бегом!
Вторая линия, сбившаяся в бесформенную кучу, развернулась и ринулась в воду. Именно в этот момент количество убитых стало расти, как на дрожжах.
Легат быстро выбрался на правый берег. Не переправившиеся ранее когорты стояли, сомкнув щиты. Стрелков во вспомогательных когортах было не много и все они уже были в деле: били из луков, стараясь хоть как-то поддержать отступающих легионеров. Фимбрия увидел, что его конница на правом фланге, где был Север, все еще существует, как боевая сила, хотя вся уже сражается в воде, постепенно выбираясь на свой берег.