Наконец, почти неуязвимая "черепаха" Тита Сергия, в центре которой был Орел, медленно пятясь, вошла в воду. Все остальные легионеры, кто уцелел, уже были на правом берегу. Лучники Фимбрии стреляли теперь гораздо эффективнее и понтийцы вынуждены были откатиться, огрызаясь стрелами.
Носач ступил на правый берег. Сражение закончилось. Длилось оно около получаса.
Понтийцы гарцевали на левом берегу, пуская стрелы и выкрикивая оскорбления. Насаживали на копья отрубленные головы римлян. Римляне молчали и сохраняли строй. Так продолжалось почти два часа.
Север протолкался к Фимбрии. Он был весь в крови, но кровь была чужая, сам Квинт не получил даже царапины.
-- Ты жив! -- обрадовался легат.
-- Да, есть немного. У меня потери шестьдесят человек, две турмы. У Азиния больше, почти девяносто, сам он убит. И трибун Петроний тоже. Много лошадей потеряно. Носач потерял двести тридцать человек. По перекличке определили. Сколько раненых пока не сосчитано.
-- Всыпали нам.
-- Да, досталось, -- Север снял шлем, размотал шарф, когда-то белый, и начал оттирать кровь с лица.
-- Но больше они сейчас не полезут, -- уверенно заявил легат, -- надо держать тут заслон, а самими отойти и строить лагерь. Вечереет, да и тучи вон, смотри какие, ходят.
-- Да, но завтра, а скорее уже сегодня, я думаю, они тут все будут стоять. С тяжелой пехотой.
-- Вот завтра и посмотрим, -- задумчиво проговорил Фимбрия, поглядывая на небо, -- ты только один брод нашел?
Но на следующий день, хотя все силы молодого царевича подошли к безымянной речушке, ни он, ни Фимбрия форсировать ее не решились.
Все небо затянуло тучами. С утра зарядил дождь, не сильный, но весьма досаждающий. Понтийцы не знали, сколько войска у Фимбрии, поскольку тот активно пускал им пыль в глаза еще с высадки в Халкедоне, изощренно демонстрируя, что римлян гораздо больше, чем есть на самом деле. Легионеры носили воду из реки, жгли костры в количествах, двое больших, чем требовалось. Еще в Халкедоне, выступая навстречу Митридату, легат заставил своих кавалеристов проехать по городу трижды. В конные разъезды, патрулирующие берег в окрестностях лагеря, он отправил всех уцелевших всадников, хотя понтийцы, занимающиеся тем же на своем берегу, выставили гораздо меньше людей. И наконец, ров и вал с палисадом, сооруженные привычными к строительным работам легионерами, позволяли вместить в себя не менее четырех легионов. Поскольку оба войска полностью главенствовали, каждое на своем берегу, разведка позиций противника была весьма затруднена.
Понтийцы также выкопали ров вокруг лагеря, но палисад сооружать не стали, поскольку местность была безлесная, и кольев взять было неоткуда. Каждый легионер в походе тащил по два кола для палисада на себе, понтийцы же так не делали, поэтому они ограничились тем, что поставили за рвом обозные повозки (которых, в свою очередь, почти не было у римлян).