К счастью, ничего такого не случилось. Мистрисс Холли и Сниппет вернулись, и домовой скользнул обратно за печь, где, обхватив руками колени, стал скорбно раскачиваться взад-вперед, взад-вперед… ожидая наступления новой ночи. А наверху кипела жизнь: кто-то помогал хозяйке поднимать стеллажи, покупатели приходили и уходили, громко обсуждая распоясавшихся паршивцев, ухитрившихся натворить бед по всей улице. Домовой прислушивался к хозяйке, расставлявшей книги на полках.
— Это должен был сделать я! Это моя работа, — стонал Дик.
Но кто он такой? Всего-навсего невежественный неумеха-домовой, торчащий в мышиной дыре и никому не нужный.
Настроение Дика, и без того мрачное, сейчас стало беспросветным, а грусть все росла. Так могло продолжаться целый день, пока он окончательно не погрузится в пучину отчаяния, но к двенадцати часам Дик вдруг встрепенулся и стал принюхиваться. Уши и кончик носа нервно подрагивали. В лавке появилась Таинственная Сила. Часть древней тайны, вот так просто взяла и вошла.
Он неожиданно понял, что почуял ее еще вчера, в полудреме. Тогда он отнес это на счет сонных грез и, проснувшись, все забыл. Но зато сегодня он в полном сознании и здравом рассудке, так что ни о каких фантазиях речи не идет! Наверху находилась сама дочь Короля Дубрав, старый и могущественный дух, почему-то покинувший свои заповедные леса.
Дик задрожал. Столь высокопоставленная особа покидает свое царство только в крайнем случае, значит, нужда в самом деле оказалась велика.
Дрожь усилилась.
А если она явилась отчитать его за плохую работу? Такая властная персона может вмиг обратить его в палку или мышь.
О, как же все плохо! Сначала пикси, потом она!
И что теперь предпринять? Как объяснить, что он хотел прогнать пикси, честное слово, хотел, но оказался недостаточно велик и силен для такой оравы. А может, и недостаточно храбр.
Дик раскачивался все быстрее, спрятав лицо в колени.
После моего звонка к Мирен забежал Дэвид, тот, который служит в гастрономе на нашей улице, и помог мне поднять стеллажи. Гастроном тоже не избежал нападения вандалов. Дэвид рассказал, что они вытащили из холодильника все сосиски и выложили ими грязные ругательства прямо на полу.
— Помните то время, когда самым большим нашим беспокойством были граффити на стенах? — вздохнул он, выходя.
Я все еще расставляла книги на полках, когда прибыла Мирен. Выслушав мой подробный рассказ, она оглядела лавку и задумчиво нахмурилась. Неужели мне снова придется выворачивать свитер?
— Должно быть, у вас живет мохнатик, — объявила она.