— Слава Богу. Люциусу лучше поторопиться с этим замком, а не то они притащатся и станут донимать вопросами.
Уайлд, наконец, отпер витрину, поднял стеклянную крышку и посмотрел на кольцо.
— Выньте все целиком, — подсказала Марджори. — Кольцо вместе с бархатной подушечкой.
Американец так и сделал, и глазам предстала маленькая шкатулка с инкрустированной крышкой.
— Мне ее вынуть?
— Да! — выдохнула Делия, умирая от нетерпения узнать, что там внутри, и не желая, чтобы это был кодицилл.
— Будем надеяться, что это не коварная ловушка эпохи Возрождения, — пошутила Марджори. — С пружинной защелкой и ядовитой иглой, которая вонзится в вас, когда вы отомкнете замок.
— О, пожалуйста, осторожнее! — предостерегла Делия.
— У Марджори чересчур богатое воображение, — улыбнулся Люциус. Он вынул шкатулку и перенес на столик с мраморной столешницей, который стоял между двумя нарисованными на стене дверями, выполненными в технике оптической иллюзии. С потолка на него взирали нимфы, а нарисованный лакей с великолепными мускулистыми ногами косил плутовским взглядом.
Внутри шкатулки нашлись какие-то бумаги.
— А это что? — озадаченно спросил американец, показывая остальным кусок запачканной белой ткани.
— Носовой платок, — пожала плечами Джессика.
— А на нем пятна крови, — прибавила Свифт. Делия взяла у Люциуса платок.
— На нем тесьма с именем. — Воэн пригляделась. — Какой сюрприз! Марджори, это ваш!
И писательница, взглянув на платок, вновь словно наяву увидела себя в Лондоне, в ту ночь, ближе к концу войны, когда все они работали до изнеможения, разгребая страшные завалы после бомбежки. Разрушенный дом, груда камней и усталый человек с красными от недосыпа глазами, заключивший, что живых под завалами больше нет и дальше искать нет смысла. А она все слышит голос, который зовет на помощь, и настаивает, что там, под завалами, находится кто-то еще, и копает, копает, бок о бок с мужчинами, пока на поверхность не извлекают обмякшее, покрытое пылью, бесчувственное тело пожилой женщины.
— Еще дышит, — заключил врач. — В госпиталь скорее. — Он посмотрел на Марджори… — Хотя я не понимаю, что вы там могли услышать. Поверьте, эта женщина не могла кричать…
— Голоса в моей голове… — возвращаясь к реальности, проговорила Марджори. — Задолго до электрообогревателя в ванне. Я совсем забыла об этом случае, во время войны было столько всего.
— Женщиной, чью жизнь вы спасли, была Беатриче Маласпина, — кивнул убежденно лорд Солтфорд. — Она нашла платок и впоследствии приложила немало усилий, чтобы разузнать о вас.
— А что еще в этой шкатулке? — Теперь Делия уже умирала от желания узнать, что связывало ее с Беатриче Маласпиной. Отец? Возможно. Но тогда почему он не упомянут в завещании?