— Да уж, действительно не поверю.
Он вышел, с силой захлопнув за собой дверь.
Шай не хотел возвращаться на ранчо, боясь тишины дома и звука ветра, гоняющего снег по земле, и потому зашел на лекцию, тема которой звучала вызывающе: «Неправильное мясо». Заезжим лектором был Уэйд Уолс. Его постоянно прерывали смешками и улюлюканьем.
Шай обернулся и сказал человеку, который стоял позади него:
— А ведь он в чем-то прав.
Человек этот оказался широкоплечим фермером в грязной шляпе, который жевал табак. Он ничего не ответил, а просто встал и вышел, словно опасаясь, что подобные мысли сродни падучей и ими можно заразиться.
Шай был единственным, кто после лекции подошел к Уолсу. Он купил его книгу и пригласил выпить чего-нибудь в баре «Лассо».
— Алкоголь я не употребляю, но от кофе не откажусь, — ответил Уолс. Он был на взводе.
Шай выпил две кружки пива, потом перешел на виски. Что-то в уверенном голосе Уолса, в том, как он склонялся к собеседнику, заставило Шая забыть о своей беде.
— А я родителей лишился. Третьего февраля. Деннис машину новую купил. День выдался прекрасный. Холодный, но безветренный. И на небе ни облачка. Лучше дня и не придумаешь. Говорят, километрах в тридцати от ущелья они проехали по склону и из-за этого сошла лавина. Их снесло в осиновую рощу. Снег был плотный, как цемент. Родных у меня больше нет, из университета выгнали, я ухаживаю за скотом на старом ранчо, денег нет, зато на шее висят сто пятьдесят телок. А помощи ждать неоткуда. Что же мне делать, черт подери? Что?
— Брось фермерство. Подумай о своих детях, — посоветовал Уолс. — Они ведь когда-нибудь поймут, что их отец — фермер. Человек, который уничтожает страну. Они тебя осудят.
— Я еще даже не женат. А детей и подавно нет. По крайней мере, тех, о которых я знаю.
Уэйд Уолс принял вид решительного человека, не ведающего сомнений.
— Знаешь, как Эбби отзывался о коровах? Он называл их «вонючими, засиженными мухами, измазанными дерьмом тварями, разносящими болезни». Но важно не то, какие они, а то, что они творят с землей. Коровы уже погубили запад США, и теперь губят весь мир. Посмотри на Аргентину, на Индию. Или на берега Амазонки.
Уолс еще очень долго обличал коров.
— Послушай, — сказал он с напором, пролив при этом кофе. — Когда по-доброму ничего не решить, когда силы убеждения не хватает, приходится действовать огнем и мечом. Эти люди понимают только один язык — язык силы. Пойми, ты мог бы присоединиться к нам.
Это «к нам» было хитрой аббревиатурой. На самом деле, никакой аббревиатурой там и не пахло — Уолс был одиноким мстителем, и, может, именно поэтому Шая к нему и потянуло.