Он смог. И это было милостью господней. Хорму приходилось седлать лошадь, но Рас забирался в седло сам и каждый день после завтрака ездил где-то часами. Его часто видели в прерии на фоне угрюмого неба. А миссис Тинсли с каждым днем все больше боялась, что однажды увидит лошадь без седока, оседланную, но с ослабленной уздечкой.
Через две недели после того, как лошадь вернулась, Рас пропадал где-то целый день, и вернулся грязный и уставший.
— Где ты был, сынок? — спросил Хорм, но Рас только шумно чавкал, жуя картошку и хитро посматривал на него здоровым глазом.
И Хорн понял, что что-то произошло.
На протяжении месяца Рас пропадал целыми днями и ночами, потом по два-три дня, один черт знает где. Неуловимый, он забирался в горы, скакал долгие мили по сухой и пыльной траве, спал в ивняке и сорняках — полудикий человек, не умеющий говорить и неизвестно о чем думающий.
До Тинсли начали доходить слухи. Рас появлялся у Хансонов. Дочери Хансона вешали белье, когда появился Рас на серой лошади, с опущенной на лицо шляпой, — он показал непристойность и ускакал.
Телефонный аппарат звякнул четыре раза, и, когда миссис Тинсли ответила, мужской голос посоветовал ей держать «этого гребаного идиота» дома. Но Рас отсутствовал уже шесть дней. А прежде чем он вернулся, к Тинсли наведался шериф на новом черном «шевроле» с нарисованной на нем белой звездочкой на боку и сказал, что Рас показал свои причиндалы жене фермера в Ти-Сайдинг, в сорока милях от дома.
— У него нет ничего такого, чего она бы не видела раньше, но ей не понравилось представление. И старик ее, конечно, тоже не пришел в восторг. Если вы не хотите, чтобы вашего парня где-нибудь закрыли или еще больше покалечили, держите его лучше дома. У него и так ужасное лицо.
Когда на следующий день Рас вернулся домой, изможденный и голодный, Хорм расседлал коня и унес седло наверх в спальню.
— Извини, Рас, но ты не можешь заниматься тем, чем занимаешься. Хватит.
На следующий день Рас и конь исчезли.
— Он уехал без седла, — проговорил Хорм.
Они не могли удержать его дома. Теперь маршрут Раса сократился, но он снова катался по окрестностям.
На кухне Дэнмайров, на стоящем в углу засаленном кожаном диване, напоминающем старое седло, лежал Айс Дэнмайр. Седые волосы разметались, рот во сне открылся. На деревянном столе, двенадцати футов в длину, обставленном скамейками, стоял поднос для теста, наполненный вилками и ложками. Металлическая раковина покосилась, из деревянного буфета доносился запах плесени. Посудный шкаф был без дверец, полки заставлены тяжелыми тарелками. Радио на стене никогда не выключалось, и из него всегда неслись вопящие голоса. За дверью висел причудливой формы телефон. На буфете стояла целая батарея бутылок, помеченных именами и инициалами членов семьи.