От такого инструктажа повеяло военной романтикой. В моих представлениях вырисовывался увлекательный и полный приключений переплет, о котором можно будет на гражданке заливать бесконечные истории.
— Вот повезло-то — за границей побываю! — обрадовался я. — А еще, глядишь, и пострелять доведется! Только бы ничего не сорвалось!
Строй распустили и личному составу дали отдохнуть. Большинство солдат легли спать на полу в спортзале, другие же, не находя себе места, терялись в догадках:
— Никак в Иран нас бросят! Его же американцы с моря обложили!
— А может в Афганистан — он тоже рядом. Кто его знает!
— Какой там Афганистан! Да кому он нужен?! Там же спокойно. Вот увидишь — в Иран! Больше некуда!
Я уснуть не мог и возбужденный слонялся по городку. Мне не терпелось скорей поделиться этим важным секретом со всем миром. И я тут же набросал короткое письмо брату:
Я нахожусь в Чирчике, это возле Ташкента. Только что объявили военное положение. Через несколько часов вылетаем за границу. Следи за событиями в Иране или Афганистане. Я буду там, где будут стрелять.
25 декабря 1979 г.
Запечатав письмо, я отправился к ограде городка и, увидев проходившую мимо женщину, которая шла с работы из части, попросил ее опустить письмо в почтовый ящик, понимая, что все письма, опущенные в ящик воинской части, наверняка никуда не дойдут.
Вечером на машинах нас отвезли обратно на аэродром.
Последние часы перед отлетом. Вдоль рядов самолетов ехали машины и около каждого самолета сгружали несколько ящиков с боеприпасами. Офицер, сопровождающий груз, громко распорядился:
— Всем! Быстро вскрывайте ящики и цинки! Набирайте все, что только сможете унести!
Пока сгружали ящики и вскрывали цинки с патронами, двое из наших пытались выведать у офицера, куда летим.
— Сами скоро узнаете. А пока это тайна. Не имею я права говорить, — словно оправдываясь, отвечал он. Но по всему было видно, что ему и самому страсть как хотелось напоследок нам это сказать. Немного поколебавшись, он все же решился и, понизив голос, негромко произнес:
— В Афганистан, мужики, в Афганистан!
— А могут отменить? — наседали мы.
— Нет. Решение уже принято. Есть приказ. Через несколько часов вы будете там, — и он показал рукой направление.
— Вы тоже летите с нами?
— Нет, я остаюсь здесь, на аэродроме. Вот вас отправим и сразу других надо встречать.
Мы доверху набили десантные рюкзаки патронами и гранатами, насовали в карманы «лимонки», обвешались ручными гранатометами «мухами» и разбежались по самолетам. Нервное напряжение росло. У трапа курили глубокими затяжками.