Через полчаса Кэтлин спохватилась сама.
— Ах, я, должно быть, отняла у вас массу времени! — воскликнула она с раскаянием.
Энтони великодушно махнул рукой. Сейчас он мог бы простить ей все, что угодно.
— Просто вас так интересно слушать, что я совсем потеряла счет времени, — призналась Кэтлин.
Энтони очень редко говорили о том, что его интересно слушать. Он ощутил, как тщеславие гордо поднимает голову в его сердце.
— Мы можем продолжить позднее, — предложил он. — Кажется, мы так увлеклись разговором обо мне, что не обсудили ничего насчет конференции...
— Вы правы, — прыснула Кэтлин. — Моя вина. Но разве лучшие сотрудники компании не достойны того, чтобы о них знали все?
Это был серьезный аргумент и изысканный комплимент. Энтони покраснел от удовольствия.
— Когда вы сможете уделить мне время? — спросила Кэтлин.
— Сегодня вечером, — тут же ответил Энтони. — Часов в шесть вас устроит?
— Это было бы отлично, — кивнула Кэтлин. — Удачного вам дня, мистер Галлахер.
— Зовите меня Энтони, — улыбнулся он.
Странное дело, он собирался с духом почти полдня, чтобы предложить Дэнизе звать его по имени. Но с Кэтлин эти слова вырвались случайно, непринужденно. Он не горел желанием произвести на нее впечатление, ему просто хотелось, чтобы этой милой женщине было приятно с ним общаться.
Вполне невинное стремление.
Шарлотта не без раздражения наблюдала за тем, как Кэтлин ловко обрабатывает Энтони. Она не слышала, о чем они говорят, но было несомненно, что беседа не прерывается ни на секунду. Кэтлин, как никто другой, умела слушать. Ее живое личико искусно выражало разные степени заинтересованности, и хотя Шарлотте было ясно, что Кэтлин ломает комедию, на Энтони этот спектакль действовал неотразимо.
Сегодня же приступлю к решительным действиям, подумала она хмуро. Позор будет, если я упущу такого мужчину!
Однако за время всего совещания Энтони ни разу не дал ей возможности перейти к решительным действиям. Он был поглощен работой и оставлял робкие шутки Шарлотты без внимания. Она с ужасом осознала, что стала жертвой собственной хитрости. Взяв деловой тон, естественный между коллегами, она заставила его восхищаться ее умом и забыть о том, что она привлекательная женщина. Прибегнуть вдруг ни с того ни с сего к кокетливым ужимкам Шарлотта уже не могла. Она сразу дала Энтони понять, что работа для нее превыше всего. Он принял правила ее игры и даже не думает ухаживать за ней!
Я переборщила, размышляла Шарлотта с горечью, наблюдая за Энтони, который с азартом выкладывал ей свои идеи. Теперь я для него кто угодно — товарищ, единомышленник, коллега, но только не женщина. Как же я могла так просчитаться?