Как бы читая мысли Каленина, Игнатов едва заметно улыбнулся и сказал:
– Уверяю вас, с головой у меня все в полном порядке. Вы вскоре будете иметь возможность в этом убедиться. Просто я придумал беспроигрышную стратегию войны с российской властью. Вы станете свидетелем того, как я ее выиграю. Если понадобится, то не сходя с этого стула.
– Какая война? – Каленин внимательно посмотрел на собеседника. – Может быть, вам нужен не председатель Госдумы, а врач?
– Ну вот, так я и думал – за психа меня держите. Берегитесь, Беркас Сергеевич! Как только выяснится, что я не безумец, вы первый испытаете глубокое чувство вины. И не только потому, что будет беда, а потому, что вы наконец-то – может быть, первый раз в жизни – убедитесь, как недальновидно и даже опасно держать другого человека за идиота, а за собой числить монополию на истину. Вы что, всегда знаете, где добро, а где зло? Если так, то вы счастливчик…
В интонациях Игнатова послышались назидательные нотки, которые вывели Каленина из себя. Чеканя каждое слово, он произнес:
– Я, похоже, ошибся, согласившись на этот разговор. Вы все изложили? – Он перешел на официальный тон: – Если нет – у вас есть еще минута, после чего я передам вас в руки ваших коллег из ФСБ. С ними вы и поделитесь планами вашей войны с режимом.
– Я тоже спешу, Беркас Сергеевич! Дело в том, что ровно через пятнадцать минут в Москве начнется десятиминутный отсчет времени до момента, когда произойдет первый взрыв. Чтобы побудить власть поверить в серьезность моих намерений, я принял это тяжелое решение. Мы постараемся сделать так, чтобы никто не пострадал. Но, сами понимаете, бомба не выбирает, даже если взрывается на пустыре. Впрочем, если вы немедленно вмешаетесь, то есть шанс, что отсчет времени будет остановлен.
Игнатов движением руки пресек попытку Каленина прервать его, причем сделал это настолько убедительно, что тот решил дослушать генерала до конца.
– Свяжитесь с вашим шефом, и пусть он позвонит на ОРТ. Через пятнадцать… нет, уже через тринадцать минут начнутся двенадцатичасовые новости. Они продлятся минут десять. В конце программы ведущий должен произнести фразу: «В Москве ожидается улучшение погоды. Температура повысится еще на один градус». Если это не будет сказано, то минут через пять после окончания новостей произойдет то несчастье, которое еще можно предотвратить.
– Послушайте, если вы говорите правду, то почему не даете возможность воспользоваться вашим же предложением? Времени уже практически нет! Ну кто в здравом уме согласится на это чудачество с телевидением?