— Я рада, что вы об этом узнали. Раз уж вы теперь обладаете этой информацией, будем на равных, — парировала она его колкость.
«Пора кончать с обидами законника», — подумала она и с улыбкой добавила:
— Если мы на равных, то прошу простить меня. Обещаю, что подвохов с моей стороны больше не будет.
Законник ухмыльнулся, скорее удовлетворённо, чем с обидой, и сказал:
— Однако ловко же вы меня накололи с этим «боитесь». Да что меня. Сегодня вы всех лоханули. Полсотни гавриков отловились на ваши байки, что их соплеменники — герои, и ими гордиться треба. Такое отменное шоу для лопухов разыграли. И вдруг вместо венков навесили на этих джентльменов бесхозную покойницу, которая уже смердит на полу в мертвецкой. Соображалка у цыган зашкалила. Зыркают на вас, а вы этих придурошных о снисхождении к себе молите.
Законник продолжил елейным, но слегка издевательским тоном:
— И свечку за упокой поставили, и душу молитвой обогрели. Хоть как-то, но всё же посодействовали человеколюбивым мероприятиям цыган. А родственников как мило отколбасили, что для их же покойницы лучше и не наворотить. Ведь сколько разнообразия для неё получилось: день в больнице, ночь в морге, а потом можно и в гробик закатать — всё равно впереди вечность в могиле.
Она поморщилась, но решила подключиться к игре и, молитвенно сложив руки, в тон законника воскликнула:
— Так смилуйтесь, граждане цыгане и высокий суд!
Законник одобрительно закивал головой и, едва сдерживая себя от смеха, завывающим голосом продолжил:
— А вокруг всё чумело, тишало, слухало вас и ещё больше чумело. Впрямь, столбняк какой-то нашёл на цыган, и уже локаторам своим не верят. Обидно же такую жрачку для мозга скидывать на помойку. Один из них даже отвёрткой стал ковыряться в локаторе, чай, винтик какой прохудился, — а она взахлёб продолжила громовым голосом:
— И вот тогда-то у зятька покойницы волосы, к-а-а-к вздыбятся! К-а-а-к вздыбятся! И-и-и…
Она подняла руки кверху, резко опустила вниз и внезапно пискляво закончила:
— Чик, и рухнул воздушный замок добродетели.
Законник такому перепаду в голосе удивился, но она так заразительно рассмеялась, что он тоже засмеялся и сквозь смех продолжил:
— Вот тут-то соображалка у цыган и врубилась: «К-а-а-к? К-а-а-к такое возможно? К-а-а-к?»
— А я… а я, — заикаясь от смеха, продолжила она. — А я им про покойницу вразумляю: «Очень просто. Прямиком из больницы в морг».
— Вжик, и в мертвецкую на тачке! — загоготал законник. — А та баба, то бишь, супружница цыгана, что с топором прискакала!
— Ты у меня сейчас сам прямиком в мертвецкую отправишься к моей мамулечке! — завизжала она не своим голосом.