Она задумалась. Спустя несколько мгновений она произнесла:
— Честно говоря, я не очень разбираюсь в тонкостях телепатии. Пожалуй, это правдоподобное и единственное объяснение… Представляю, как бы вам хотелось расспросить самого режиссёра.
— Теперь это невозможно. Режиссёр скончался в ту же ночь, когда у вас был бред.
Она обомлела.
— Как?.. Он скончался?
— Да.
— Как это произошло? — растерянно спросила она.
— Он скончался в больнице. Говорят, кричал о помощи, но почему-то с издёвкой, будто дразнился.
— Не может быть!
Она вскочила на ноги, и, как подкошенная, рухнула обратно на стул. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла прийти в себя:
— Он кричал: «Помогите»? Так, значит, это был он?.. Я вспомнила! Это же был его голос! Тогда я не могла вспомнить, а сейчас вспомнила… Значит, я сбежала, а он застрял в этой бездне?!.. Но это же невероятно!.. Это же бред какой-то!.. Я ничего не понимаю!
Внезапно она в упор посмотрела на доктора, и доктор прочёл в её глазах недоверие. Негодующим тоном, она, чеканя каждое слово, спросила:
— А вы-то, откуда знаете про всё это? Уж не плод ли это вашей фантазии?
Доктор снисходительно улыбнулся.
— Он скончался у себя в городе, в психиатрической клинике, а там работает мой бывший однокурсник. После разговора с вами я звонил ему с просьбой отыскать режиссёра. Вот он и рассказал мне, как это произошло. Человек в изменённом сознании иногда приобретает паранормальные способности, и режиссёр каким-то образом мог наблюдать за вами. Эта область психиатрии пока что плохо изучена, — спокойно объяснил доктор. — Кстати, ваша пьеса возымела на него такое действие, что свой сценарий он мог писать только тогда, когда жжения в глазах не было…
У неё был растерянный вид, и доктор предложил:
— Мои слова легко проверить. На почтовом конверте должен быть штемпель, где указан адрес психбольницы.
— Я не обратила внимания на обратный адрес, но прямоугольная, то ли треугольная печать, кажется, была, — обескуражено произнесла она.
Спустя мгновение, она растерянно констатировала:
— Так вот как он скончался…
— Сокурсник сказал, что режиссёр спился. Он отвернулся от всех и остался совсем один, — спокойным тоном ответил доктор и вздрогнул, вспомнив, что ещё со школьной скамьи он придумал себе девиз: «In solo — veritas» — истина в одиночестве.
Её сердце сжалось, и она надолго задумалась. Доктор не прерывал молчания.
Наконец, она заговорила:
— Я понимаю, что в этом есть моя вина и сознаю, что поступила жестоко.
— Режиссёр тоже обошёлся с вами не по совести, и вы имели право бороться за своё место в жизни, — попытался ободрить её доктор.