— Нужно добавить что-то еще. Возможно, немного цветов. В этом году в моде обильно украшенные шляпки, а миссис Ричардс любит идти в ногу с модой.
Непостижимые существа эти женщины. Откуда ей, похороненной в этой глуши, знать о том, что сейчас в моде?
— Значит, вы так и не дебютировали в свете?
Покопавшись в куче обрезков и лоскутков, она собрала крошечный букетик из ленточек и искусственных цветов.
— Нет. Папа сказал, что в этом нет необходимости. Это слишком дорого обойдется, а у него уже есть договоренность.
— Договоренность?
— Мне это очень не понравилось, — сказала она.
По вздернутому подбородку он видел, что дальнейших объяснений не последует. А она принялась пришивать цветы к ленте шляпки.
— Разве ваша бабушка не могла помочь с детьми?
Она покачала головой.
— Она умерла за шесть месяцев до того, как папа послал за мной. Я, конечна, сообщила ему о ее смерти, но он послал за мной только после смерти его второй жены, когда он остался с четырьмя маленькими детьми и новорожденным младенцем на руках.
Она пришила последний цветочек и тихо добавила, как будто это не имело значения:
— До тех пор я даже не знала, что у меня есть братья и сестры. Конечно, я знала, что он снова женился, но за те десять лет, которые я прожила с бабушкой, он ни разу даже не упомянул о детях.
Десять лет! А потом обнаружить, что у него имеется другая большая семья, а ты старшая из шестерых детей!
Какая обида...
У него вдруг шевельнулись какие-то воспоминания. У него был брат, о котором ему никогда не говорили. Или даже два брата? Он не был уверен.
Он вспомнил, какой гнев это вызвало. И кажется, ревность. Или даже ненависть к чужакам, посягнувшим на его территорию. Но подробностей он не мог вспомнить.
— Когда умер ваш отец?
— Два года назад. Своим детям он оставил только долги, так что...
Она пожала плечами.
— У вас больше нет никого, кто мог бы помочь вам?
Она снова подняла шляпку, осматривая ее со всех сторон.
— Что вы на это скажете? — спросила она, надев шляпку на голову и повернувшись к нему.
Он был потрясен. Каким образом из кучи лоскутков и обрезков появилась эта стильная французская шляпка? Но он решил не отвлекаться.
— Очень красиво, — сказал он.
Итак, не имея никакой поддержки, она оказалась полностью ответственной за детей, которых едва знала. И с тех пор работала на них не покладая рук.
— Вас, должно быть, это возмущает? — тихо спросил он.
— Возмущает — что?
— То, что вам навязали детей без...
— Навязали? — удивилась она. — То, что я ращу детей, меня ничуть не возмущает. Я люблю их. Они — моя семья, самое дорогое, что у меня есть на свете. Поэтому я не позволила этой родственнице взять Сьюзен. Пока я могу ухаживать за детьми, я не допущу, чтобы кто-нибудь нас разлучил. Меня возмущало лишь глупое, эгоистичное транжирство отца — он ничего не оставил детям, кроме кучи долгов. Но жизнь меня научила не тратить время на бесполезные сетования, которые никому не помогают и лишь усиливают горечь. А теперь, мне кажется, пора ложиться спать, — улыбнувшись, сказала она и исчезла в буфетной.