— Да, все это оказалось весьма неожиданным, — кивнул Чилдэн. — Особенно после успокаивающего сообщения неделю назад.
— «Ниппон таймс» в вечернем выпуске сообщает о том, что фон Ширах находится под домашним арестом, так говорят надежные источники, — рассказала Бетти. — И все это сделано по указанию СД.
— Плохо, — покачал головой Поль.
— Несомненно, началась борьба за то, чтобы в это смутное время сохранить порядок, — вставил слово Чилдэн. — В вину Шираху вменяются своевольные, необдуманные и даже авантюрные действия. Как Гессу в прошлом. Вы помните его безумный перелет в Англию?
— Что еще пишет «Ниппон таймс»? — обратился к жене Поль.
— Всеобщее замешательство и повсеместные интриги. Перемещения воинских частей. Отпуска в армии отменены, границы страны закрыты. Рейхстаг заседает. Все произносят речи.
— Это заставляет меня вспомнить речь, слышанную мною примерно года полтора назад по радио, — прокашлявшись, сказал Чилдэн. — Доктора Геббельса. Множество остроумных нападок, тонких обвинений. Держит аудиторию в руках, как прежде. Все оттенки эмоциональности. Несомненно, со времен Адольфа Гитлера он лучший оратор наци.
— Пожалуй, — кивнули супруги.
— И дети у него замечательные, и жена прелестная, — продолжал Чилдэн. — Весьма развитые личности.
— Пожалуй, — снова согласились супруги, а Поль добавил:
— В отличие от остальных великих Рейха, он семейный человек. И не отличается, подобно им, некоторыми сомнительными сексуальными пристрастиями.
— Но это, кажется, слухи? — обернулся к нему Чилдэн. — Вы имеете в виду Рема? Но это ведь давно уже забытая история?
— Скорее я имел в виду Геринга, — сказал Поль, потягивая виски и изучая цвет напитка на свет. — Все эти истории об оргиях на древнеримский манер, с их болезненным разнообразием. Мороз по коже, едва об этом слышу.
— Ложь, — убежденно покачал головой Чилдэн.
— О, да что же это мы все об этом не слишком привлекательном субъекте… — тактично оборвала тему Бетти, укоризненно взглянув на мужчин.
— Да, политические дискуссии всегда горячат кровь, — согласился Поль и предложил: — Давайте уж лучше будем держать свою голову в холоде.
— Да, — согласился Чилдэн. — Главное в жизни — это спокойствие, хладнокровие и порядок. В них опора стабильности существования.
За это время Бетти успела забрать у мужчин пустые бокалы, сходить на кухню и наполнить их.
— Периоды после смерти вождя всегда особенно чреваты потрясениями в тоталитарных государствах, — произнес Поль, пригубив новую порцию виски. — Тут сказывается одновременно отсутствие традиций и влияние среднего класса. Попросту отсутствуют их общественные институты. — Он оборвал себя на полуслове и улыбнулся. — Знаете, да ну ее, политику, а? Как в старые студенческие годы?!