Человек кивнул и кинулся расчищать место для своих творений. Снова открыл корзину и принялся вытаскивать панели.
«Он тут сейчас весь свой арсенал разложит, — хмыкнул про себя Чилдэн. — Час на это угрохает, не меньше. Будет на меня поглядывать каждую секунду. Надеясь. Умоляя. Каждый мой взгляд в свою сторону ловить примется: заинтересовался я или не заинтересовался?»
— Когда вы подготовитесь, — добавил он, — я, может быть, и взгляну. Если не буду слишком занят.
Человек лихорадочно принялся за дело — будто ужалил его кто.
Тут в магазине появилось еще несколько посетителей, и какое-то время Чилдэн занимался исключительно ими, о торговце позабыл. Тот вроде уловил ситуацию, успокоился и занимался своим делом уже без суеты. Чилдэн продал мисочку для бритья, взял задаток за афганский ковер и почти было продал вязаный шерстяной платок. Через какое-то время посетители иссякли. Он вновь обнаружил себя наедине с незнакомцем.
Чилдэн подошел к нему и, закурив «Страну улыбок», принялся покачиваться с каблуков на носки, напевая что-то в такт дыханию. Визитер стоял молча.
— Мне вот эта нравится, — сказал наконец Чилдэн, — указывая на одну из заколок.
— Очень хорошая вещь, — мгновенно затараторил продавец. — Ни единой царапинки не увидите. Все отполировано и не потускнеет. Мы покрываем их специальным пластиковым лаком, это — на годы. Сам лак — из последних промышленных разработок. Лучший на сегодня.
Чилдэн молча кивнул.
— Мы ведь что сделали, — продолжил посетитель, — мы применили в ювелирном деле существующие промышленные методы и технологии. Насколько мне известно, до такого еще никто не додумался. Никакого литья в форме. Сварка и плазменная обработка. — Он сделал паузу и добавил: — Все — вручную.
Чилдэн взял в руку браслет. Еще один. Заколку. Еще одну заколку. Подержал, будто оценивая на вес, и отложил в сторону.
Лицо продавца исказилось от выступившей на нем надежды.
— И еще вот это, — добавил Чилдэн, изучая прикрепленную к ожерелью этикетку. — А это что такое?
— Тут цена. Но вы платите только половину. А если, скажем, покупаете больше чем на сто долларов, то скидка еще на два процента.
Чилдэн отложил еще несколько вещей. После каждого следующего раза возбуждение продавца возрастало, он говорил все быстрее, все сбивчивее, повторялся, изрекал совершенно уже бессмысленные глупости, бубнил и бубнил. «Он думает, что я все это покупаю», — отлично понимал Чилдэн, не отказывая себе в удовольствии продлить игру. Выражение его лица оставалось совершенно бесстрастным.
— Да, вы отобрали лучшие вещи, — удивился тот, когда Чилдэн закончив, взяв напоследок еще и большую подвеску. — Самые лучшие. — Он засмеялся. — У вас в самом деле хороший вкус.