Я отправился в кухню, достал из допотопного холодильника пару яиц, колбасу, приготовил яичницу и поужинал. Потом послонялся по квартире, включил телевизор и завалился на диван. По экрану еще советского "Горизонта" двигались блеклые мутные тени. Показывали какой-то боевик. Все-таки новый телевизор не мешало бы купить. А с другой стороны, на кой черт мне все эти вещи нужны? Обходился без них столько лет и еще столько же обойдусь. Но все же с ними обходиться было бы лучше… Ладно, Игорек, не морочь себе голову, утро вечера мудренее, а сегодня спи спокойно. Ты никого не убил, и в дом еще ни к кому не влез. Выбор остался за тобой. Я выключил телевизор, вновь лег, и как это не покажется странным, мгновенно уснул.
…На следующий день я на работу не пошел. С утра позвонил завучу.
— Алло? — прозвучал в трубке старческий грубоватый голос Колесникова.
Разговор предстоял неприятный, и я немного волновался.
— Это Игорь Гладышев звонит, — отрекомендовался я.
Трубка недовольно засопела:
— А-а… Ну-ну… Объявился, значит. А ты знаешь, что у тебя тренировка в девять часов? Пацаны пятнадцать минут как ждут.
— Знаю. — Я собрался с духом. — Я на работу больше не приду.
Последовало мычание, видимо, Иван Сергеевич, потерял дар речи, но быстро обрел его, причем с примешавшимися к голосу саркастическими интонациями.
— Вот как! — неожиданно подпрыгнула в моих руках трубка. — Опять болезнь, теперь уже под правым глазом в виде синяка выскочила?
— Да какая к черту болезнь! — досадуя на непонятливость завуча, пробубнил я. — Я совсем на работу ходить не буду. Увольняюсь я.
С речью у Колесникова вновь начались проблемы. Он некоторое время молчал, потом сменил гнев на милость и почти отеческим тоном спросил:
— Что случилось, Игорек?
Ну не стану же я ему объяснять, что решил сменить профессию тренера на профессию налетчика.
— Да так, надоело работать, — нашел я более менее подходящую причину для своего ухода.
Но завуча почему-то мой ответ не удовлетворил.
— Обиделся за то, что я тебя премии лишил? — догадался он и залебезил: — Да это же я просто так сказал, Игорь. Не бери в голову, получишь ты свою премию, как все.
Ну нельзя же так унижаться. Так и уважение коллег потерять можно.
— Премия здесь ни при чем! — заявил я с достоинством. — Для увольнения у меня есть иные причины, но сообщить о них я вам не могу. Так что извините за все. Банкета по поводу моего ухода с работы не будет. Зайду на днях в ДЮСШ, напишу заявление. Еще раз извините и до свидания!
Разумеется, было бы глупо рассчитывать на то, что удастся так легко отделаться от завуча.