Юлиана испуганно широко раскрытыми глазами посмотрела на него. Ее сердце бешено забилось.
- Ты поняла? - встряхнув ее, повторил он.
- Да, - выдохнула она.
- Ну, тогда не держи меня, - предостерег он и, сбросив одеяло, стал неистово осыпать ее жаркими поцелуями, а потом вдруг неожиданно лег на нее…
…И началось… Только теперь Юлиана до конца поняла, насколько неопытна в сексе она и, наоборот, как поистине виртуозен в этом деле ее муж.
Почти сразу, как он подчинил ее волю, она будто бы взлетела на пик невиданных доселе ощущений. Ее состояние можно было сравнить лишь с кайфом наркомана. И это было лишь началом. Он крутил-вертел ею, как куклой, и, словно в забытьи, выплескивал на нее свою, казалось, ненасытную, изголодавшуюся страсть. Не выходя из нее, он менял позы и положения, как бы желая восполнить то, что так долго лежало под запретом.
Даже когда он кончил и они в изнеможении рухнули на постель, Блейк не оставил ее в покое, а, едва касаясь ногтем, теребил ее набухшие соски, не давая угаснуть пламени разгоревшейся в ней страсти…
Уже на рассвете, полностью обессилевшие, но в состоянии необычайного блаженства, они впервые уснули в объятиях друг друга.
Когда Юлиана проснулась, Блейка рядом не было. Она увидела, что лежит нагая поверх одеяла. Картина в стиле декаданса! Волосы разметались по подушке, губы опухли, грудь и бедра были в мелких синяках.
- Мне можно попробовать извиниться? Или ты сразу потребуешь развода?
Юлиана резко подскочила на постели и повернулась в сторону голоса Блейка.
Он сидел голый на подоконнике, спиной к ней, притянув к груди колени.
Юлиана проглотила подступивший к горлу комок.
- Почему… С чего ты взял?
Он медленно повернулся, и их взгляды встретились. В его глазах было столько муки и мольбы, словно он не переспал с собственной женой, а совершил какое-то страшное преступление. Положим, он временами был несколько резок и даже груб и, казалось, стремился за ночь взять все, от чего отказывался все десять предыдущих месяцев. Но она не чувствовала себя жертвой - напротив, едва ощутимая боль лишь еще больше возбуждала ее. Никогда в жизни ей не было так хорошо. При воспоминании об ощущениях прошлой ночи губы ее вдруг стали сухими, и она облизнула их.
Блейк в удивлении уставился на нее.
- Судя по твоей реакции, можно подумать, что тебе понравилось то, что я сделал с тобой ночью?
Юлиана вспыхнула. Конечно, нельзя отрицать, что днем все представляется несколько более прозаичным и менее прекрасным, чем ночью. Но ей не было стыдно. Она жена Блейка и всем сердцем любит его. И нет никакого стыда в том, чем супруги занимаются, лежа в постели. А ночь на то и темна, чтобы скрыть все грехи. Некоторая необузданность порыва Блейка была вызвана тем, что она сама спровоцировала его. А то, чем они занимались раньше, трудно даже назвать сексом. Это была лишь неумелая, неловкая подделка. И сейчас Юлиана совершенно отчетливо понимала это. Видимо, пока ее чувства не пробудили ее плоть, она просто мирилась со всем. Ну а если бы Блейк был не способен на большее, ей пришлось бы найти в себе силы и подавить плотские желания.