— Ты умеешь готовить? — спросил он, дождавшись, пока она положит себе ризотто. Он хотел растянуть обед как можно дольше.
— Ну…несколько сертификатов в позолоченных рамках говорят «да». Вообще-то до прошлого года у меня была небольшая обслуживающая компания, которую я создала сразу после школы.
— И?..
Полли посмотрела на него. Молнии в его глазах смягчились и казались золотыми свечными огоньками, и она поняла, что не только его голос волнует ее.
— Что произошло?
Полли сглотнула. Она должна была сосредоточиться, чтобы вспомнить, о чем говорить.
— У одного из моих компаньонов родился ребенок.
— А второй?
Она вздохнула:
— Он и был отцом.
Прошел год. Она в который раз сказала себе, что справилась с этим, и, глядя в глаза Люка Беллизарио, была готова почти поверить в это.
— Они захотели забрать все свои деньги, те, которые были инвестированы в оборудование.
— Вы должны были продать его?
— Ну да.
Чувство огромной потери снова охватило ее. Она сделал бы что угодно, чтобы этого избежать.
— Работа официантки — для меня это способ встать на ноги. Эмма говорила о чаевых, которые зарабатывают ваши служащие. Один год — и я смогу начать все сначала.
На этот раз, однако, она будет одна.
— Это все, мистер Беллизарио? Инквизиторский допрос окончен? Потому что я должна идти.
— Называй меня Люк, пожалуйста, — он поднялся из-за стола, как только она отодвинула стул. — Мы не слишком поладили с первой минуты, но я хочу, чтобы ты знала, как я ценю то, что ты сделала сегодня.
— О… — беспомощно прошептала она, пытаясь не замечать, что ее сердце бьется, как сумасшедшее.
— И еще одно.
Слишком быстро…
— Что?
— В следующий раз бери такси. Его оплачиваем мы, — сказал он, и его голос неожиданно потеплел.
Люк смотрел ей вслед, и думал о том, что больше не ищет в ней недостатки.
Он просто наслаждался ее видом.
Роберто Валентине, сидевший рядом, улыбнулся:
— Очень мила, не так ли?
— Много больше, чем просто мила, Роберто. Много больше….
Она потеряла все, и нашла в себе силы, чтобы начать все сначала. Для этого нужно мужество. И сердце
— Полли…
— Послушай, Люк, если ты об этом случае с принцессой…
Три недели, и так ничего и не произошло.
Она все еще вздрагивала, поймав взгляд Люка, но больше не нервничала, как раньше.
В тот день он не отвел глаза достаточно быстро, и было что-то особенное в его взгляде, какая-то томительная нежность, отчего она застыла на месте, чуть не опрокинув шоколадный пудинг на особу королевской крови. Полли рассыпалась в извинениях, Но Ее Высочество не рассердилась, напротив, улыбнулась и, прервав ее, заговорщицки сказала: