Облокотившись на пианино, мы слушали, как чернокожий американец играет «Голубую луну».
- Я вернусь на Рождество.
- А до этого? Ты же для меня как якорь…
- Жуть!
- Правда!
Он рассмеялся:
- Знаю, знаю. На самом деле все так странно. И Лондон… он таким забавным кажется. Только на деле все не так. Но что я могу поделать? Я и сам как перемещенное лицо. Мой акцент во французском так и не исчез, даже после двух лет тренировок… несмотря на место рождения, паспорт и тому подобное.
Несколько минут мы молча слушали парня за пианино.
- Карола, - сказал он через некоторое время. - Послушай. Если что-нибудь пойдет не так, все равно что, ты ведь дашь мне знать, правда? То есть… ну… то есть я сам не знаю, что имею в виду, но ты понимаешь… - И его кривая ухмылочка, казалось, осветила всю комнату.
- Понимаю.
- Берегись беспринципной Прецель, - закричал Филипп где-то у нас за спиной. А та уже тащила Милоша из укромного уголка, в котором он прятался с Моник, хотела потанцевать с ним.
Она обвилась вокруг него, как червяк вокруг флагштока, и водила рукой вверх-вниз по его спине. Он мягко посмеивался над ней, но она словно липучка к нему приклеилась.
- Свободу русским! - взревел Филипп и кинулся в бой, но Прецель повисла у Милоша на шее. Потребовалось немало усилий, чтобы оторвать эту каучуковую куклу Левого берега от парня.
- Не шуми, тогда она нас не услышит. Она уже спит давно.
- Но что мы будем завтра утром делать?
- Выспимся как следует.
- Но она наверняка меня увидит.
- Сделаем вид, что ты только что пришел. Кроме того, до утра всего час остался. Уже пять часов.
- Но она же выгонит тебя, если узнает, что я провел тут ночь.
- Прекрати молоть чепуху. Ш-ш-ш!
- Уф.
- Вот видишь, никаких проблем.
- Я слишком устал, даже раздеться нет сил. Эй! Ты что делаешь?
- Помогаю…
- Господи помилуй!
- Нет?
- Ну…
- Если ты и вправду устал…
- У?
- Если ты и вправду устал…
- Ш-ш-ш.
- Милош?
- У?
- Неужели люди и впрямь могут слишком устать?
- Клади свою голову вот сюда. И спи, мой ангел, спи…
- Он сказал «нет». Нет. Категорически. Без вопросов. Все семинаристы должны жить в общежитии. Исключений из правил не бывает.
- О!
Епископ, русский старик с поросячьими глазками, епископ Рытов. Милош пришел к нему второго октября, перед началом занятий, и попросил аудиенции.
Накануне вечером мы проговорили несколько часов в нашей комнате в «Отеле дю Миди».
- Я попытаюсь продолжить. Ты даже не представляешь, какое это будет разочарование для моих родителей, если я передумаю по причине, которую они не в состоянии принять…
- Ты хочешь сказать - по причине, которую ты сам не в состоянии принять, - прервала я его.