Однако, когда аппендикс был удален, врачи признали, что он ничуть не увеличен и имеет вполне нормальный цвет! А потому и вырезать его не было никакой необходимости…
В тот же день Лоре провели повторное исследование. На этот раз результаты были перепроверены в лаборатории. И врач заявил, что, вероятнее всего, причиной недомогания Лоры стал некий кишечный паразит. Изгнать его из организма можно только специальным препаратом, который тут же и был прописан.
Измученная болью Лора восприняла эту новость с покорностью судьбе, развившейся в ней после многих месяцев знакомства с южноамериканской философией «Йа, мизмо». Суть ее состояла в том, что человек должен смириться с неизбежностью.
На второй день после операции Лора начала проявлять интерес к окружающему. И даже прислушиваться к сплетням медсестер. Говорили, например, о только что поступившем в больницу молодом человеке, которого покусала бешеная собака. Рану аккуратно зашили, но сейчас его мучают прямо-таки изуверскими уколами.
Вздохи по поводу страданий «замечательно красивого, обаятельного и милого» молодого человека продолжались и весь следующий лень. На третий день Лора не выдержала и решила во всем убедиться сама.
Рано утром, бесшумно выскользнув из-под одеяла и надев халат, она крадущимися шагами направилась по темному коридору к палате, куда поместили жертву нападения собаки.
Дверь оказалась открытой. Выпрямившись и глубоко вздохнув, Лора подошла к кровати.
— Здравствуйте, я Лора Нордхейм. Вы, наверное, знаете, что куда более сенсационной была бы новость о том, что человек искусал собаку? — попыталась пошутить она. Но, бросив взгляд на вытянувшуюся во всю длину больничной койки мужскую фигуру, проговорила срывающимся голосом: — Боже! Не может быть! Мигуэль, это ты?
Лора не хотела смеяться, но не выдержала и, схватившись руками за живот, затряслась от беззвучного хохота, не на шутку опасаясь, что еще не заживший после операции шов может разойтись.
Мигуэль мигом оценил ситуацию и, протянув руку, усадил девушку на стоявший рядом стул.
— Лора, успокойся! Черт побери, ты наделаешь себе бед!
При звуках его голоса смех Лоры сразу же прекратился. Она посмотрела в глаза Мигуэля, как бы пытаясь проникнуть в их бездонную зеленую глубь и прочитать его мысли. Но увидела лишь беспокойство и боль. Ее взгляд скользнул по еще более резко выступавшим скулам на лице О'Брайана, по его исхудавшему телу и остановился на перебинтованном бедре, которое не мог скрыть слишком короткий больничный халат.
Сама не понимая, что делает, Лора протянула руку и дрожащими пальцами попыталась натянуть серую ткань халата на его обнаженные ноги. Она коснулась его теплой упругой кожи и отдернула руку, как бы обжегшись или почувствовав электрический разряд. Попытавшись скрыть смущение, Лора пробормотала: