О новом уровне социальной зрелости писателя свидетельствует и то, что в художественный мир романа входит самое страшное явление новейшей истории — фашизм. Писатель не вскрывает его общественно-политические корни, но гуманистический протест против фашизма звучит довольно явственно.
«Субъективная эпопея», следовательно, оборачивается картинами реального состояния мира, «континент души» становится полем битвы объективных сил истории.
Содержание Книги этим не ограничено: верным отражением актуального, нынешнего времени Вулф удовлетвориться не мог, его постоянно преследовало «время рек, гор, океанов, земли». На первой же странице романа «Оглянись на дом свой, Ангел» говорится: «Каждый из нас есть сумма нами не пересчитанного. Доведите нас вычитанием до наготы и ночи, и вы увидите, что любовь, зародившаяся на Крите четыре тысячи лет назад, кончилась вчера в Техасе». Так сразу же создается художественное пространство, в котором события и лица, не утрачивая связи с текущей действительностью, обретают символические масштабы. Элиза Гант, оставаясь жительницей городка Алтамонта, становится в то же время обобщающим образом сугубого буржуазного материализма. Юджин Гант, сохраняя индивидуальные черты, символизирует бесстрашие и высоту духовных порывов. Наконец, центральный конфликт, пружина романного действия выражены в словах-символах, которые Вулф предпосылает повествованию: «Камень, лист, ненайденная дверь». Не обнаруживая подлинных ценностей «здесь и теперь», писатель обращает свой взор в сторону традиционных гуманистических идеалов человечества. Его прозе присущ мощный оптимизм, унаследованный от Уитмена. Это чувство прорывается в торжественной, библейского накала риторике, характеризующей поэтический слог художника. Оно же отливается в чеканную формулу последней главы романа «Домой возврата нет» — «Кредо»: «Я верю, что мы потеряны здесь, в Америке, но я верю, что мы будем найдены… Я думаю, что истинное открытие Америки еще впереди. Я думаю, что истинное воплощение нашего духа, нашего народа, нашей могучей и бессмертной земли еще впереди… И я думаю, что все эти вещи так же несомненны, как утро, как день».
Обширная переписка Вулфа собрана в томе «Писем» (Letters, 1956) и «Писем к матери» (The Letters to His Mother, J. E. Wolfe, 1943, 1968), 2-томное издание его «Записных книжек» (Notebooks) увидело свет в 1970 г.
Вулф (Wolfe), Том[ас] (p. 2.III.1931, Ричмонд, Виргиния) — журналист, прозаик, искусствовед, карикатурист. Закончил Иейлский университет, где изучал работы русских «серапионовых братьев», еще в первой четверти века разрабатывавших проблему «художественного факта». Впоследствии он использовал их опыт для обоснования собственных формальных поисков. Вулф зарекомендовал себя теоретиком «нового журнализма», направления, представители которого писали «горячую» историю, используя художественные приемы романа. Его суждения обобщены во вводной части «Антологии нового журнализма» (An Anthology of New Journalism, 1973), вышедшей под его редакцией (совместно с Э. У. Джонсоном).