– Ты мне уже сказал, – заверила она, – сотнями способов. Мне не нужны эти три волшебных слова, хотя, признаюсь, я и рада услышать их.
– Рада, – повторил Вир. – Ну, полагаю, это уже лучше. Ты рада владеть моим сердцем. – Он отпустил ее ладони. – Возможно, когда ты почувствуешь себя здоровее, ты сможешь найти в себе силы выразить больший восторг. В любом случае, как только ты полностью оправишься, я начну завоевывать тебя. Возможно, лет эдак через десять или двадцать, ты сможешь в достаточной мере смягчиться и вернешь мне в ответ мои чувства.
– Со всей определенностью я не стану этого делать, – произнесла Лидия, когда он отступил и стал раздеваться.
Он замер, уставившись на нее.
– С какой такой дьявольской стати мне их возвращать? – продолжила она. – Я собираюсь хранить их. В своем сердце. – Она показала, где. – Где храню свои собственные. Где они начертаны словами: «Я люблю тебя», запятая, со всеми твоими именами и титулами.
Он почувствовал, как улыбка растягивает ему рот, и странную боль в сердце, которое жена украла у него.
– Должно быть, ты слеп, – продолжила она, – не увидеть эту давным-давно начертанную надпись.
Улыбка превратилась в плутоватую ухмылку.
– Ну, дай мне раздеться, любимая, – произнес Вир. – Тогда я приду к тебе в постель и поближе рассмотрю.
По своему обыкновению великое волнение в лондонском обществе вызывало излияние негодования и некоего рода панику в ожидании получения известий об иностранном вторжении.
Беспорядки же на Ратклифф, попавшие во все утренние газеты, едва заметили. Поскольку произошло более катастрофическое событие.
Миранда, героиня «Розы Фив», как и предсказывал Берти Трент, все-таки наточила ложку о камни в темнице. Однако же, как с огромным потрясением в четверг утром открыл Берти, когда, наконец, добрался до чтения вчерашнего выпуска «Аргуса», Миранда ею вовсе не вырыла туннель. Вместо этого она воткнула свое самодельное оружие в Диабло и упорхнула.
В заключительном абзаце главы лихой злодей этой истории «уставился в дверной проем, через который исчезла девушка, пока тень Смерти не затуманила его зрение. И даже после этого он не отводил глаз от двери, слушая, как драгоценная влага капает из его мощной груди на холодные камни. И в этом звуке ему слышалось, как его жизнь медленно вытекает из него капля за каплей… потерянная, тщетная, бесполезная».
Весь Лондон сокрушался.
Сие вымышленное событие очутилось на первых полосах нескольких утренних газет. Только самые степенные издания, наподобие «Таймс», предпочли отнестись к нему равнодушно, просто упомянув в неприметном уголке газеты о «беспорядках, случившихся перед конторой издательства «Аргус» в среду, в разгар дня».