Кэтрин обошла стол и протянула Джордану руку:
— Пойдем в спальню.
Он взял ее руку, поднес к своим губам и стал целовать каждый пальчик с такой нежностью, что у Кэтрин глаза наполнились слезами.
— Ты не будешь потом раскаиваться, Кэтрин?
Даже сейчас он давал ей шанс отступить, даже сейчас.
Она потянулась вверх и коснулась его щеки поцелуем.
— Нет, я не буду раскаиваться, Джордан. Я надеюсь, что и ты не пожалеешь. Хочу дать тебе то, что ты хочешь от меня.
Джордан привел ее в просторную спальню. Окна были открыты и впускали внутрь теплую июньскую ночь. Лунный свет падал на кровать, делая ненужным дополнительное освещение.
Он обнял ее и тихо стоял, уткнувшись лицом в ее волосы. Кэтрин почувствовала, как легкая дрожь пробежала по телу, когда он начал расстегивать маленькие пуговки ее платья.
Она задержала дыхание, когда он коснулся кончиками пальцев ее разгоряченной кожи. День был жарким, поэтому Кэтрин не надела лифчик. И сейчас лишь тонкий слой ткани отделял ее грудь от рук Джордана.
Кэтрин сделала легкое движение, и платье с мягким шелестом упало к ее ногам. Джордан не двигался, любуясь ее обнаженным телом. Шелковые трусики — единственное, что осталось на ней.
Секунду спустя он наклонился и стал с упоением ее целовать. Его губы были прохладны и в то же время обжигали страстью. Они торопили и требовали.
— Кэтрин… моя любимая… Я ждал этого так долго… так долго!
В его голосе слышалось неистовое возбуждение. Он подхватил ее на руки и быстро понес к постели. И бережно опустил.
Он взял ее руки в свои и поцеловал каждую ладошку, затем наклонился и прижался губами к ложбинке на шее. Кэтрин вздрогнула, почувствовав прикосновение его губ, и вздрогнула снова, когда они переместились ниже, потом еще ниже… И когда его рот наконец накрыл ее сосок, она ощутила теплое, влажное прикосновение его языка и легкое покусывание зубов. Кэтрин выгнулась от удовольствия, отдавшись его ласкам.
— Джордан!
Он поднял голову и тихо засмеялся, увидев ее лицо, но этот смех превратился в стон страсти.
— О Боже, Кэтрин, ты не представляешь, что делаешь со мной!..
Его губы снова нашли ее грудь, его руки освободили ее от шелковых трусиков, и она оказалась совершенно обнаженной. Кэтрин потянулась к пуговицам его рубашки, сгорая от нетерпения прикоснуться своим разгоряченным телом к его телу. Одна из пуговиц оторвалась, но Кэтрин только засмеялась. Какое ей дело до какой-то пуговки? Какое ей дело до всего, кроме него?
Рубашка Джордана полетела на пол, за ней последовала и остальная одежда. Наконец Кэтрин почувствовала его рядом с собой, почувствовала всем телом. Она провела рукой по спине Джордана, ощутив, как напрягаются и играют мышцы от ее прикосновения. Так много силы в этих мышцах, но она заставляет их трепетать; именно ей дана эта сила!